«Какое странное название для ментальной лечебницы», – думала я, поднимаясь по потемневшим каменным ступеням.

«Гард» – гордость, нечто знаменательное. Название наверняка тянулось из прошлого, со времен первых хозяев особняка, в котором теперь располагался целительный дом. Обычно такие здания доставались властям города после смерти единственных наследников, когда перенимать владение было попросту некому. Их облагораживали (в меру сил и средств) и отдавали под нужды властей. Для банков, почтовых салонов, целительных домов.

Джейк нес откровенную чушь, подхваченную злыми языками. Но за ниточку нужно было потянуть, чтобы выяснить, кто стоит за слухами. Так я успокаивала себя, идя по длинным и полупустым коридорам лечебницы.

Сюда свозили пациентов даже из Даркфелла. Внешнюю мрачность лечебницы дополняло внутреннее запустение. Всю дорогу я ужасалась дешевому полу, обшарпанным стенам, окнам с массивными прочными решетками. И страшно боялась, что вдруг кольнет внезапное воспоминание и коридоры покажутся знакомыми, а запахи вернут в прошлое, которого я не помню.

Я с трудом нашла нужный кабинет. И прежде, чем постучать, поправила платье. Рука немного дрожала.

– Войдите, – раздался женский голос.

– Здравствуйте. – Я ступила в узкий и длинный кабинет с простенькой мебелью.

Весь он был завален папками с бумагами, а посреди этого хаоса восседала некогда миловидная, но уже потерявшая очарование женщина лет шестидесяти.

– Меня зовут Кортни Кордеро, я бы хотела побеседовать с главным целителем. Это возможно?

Мое имя не произвело на женщину никакого впечатления, но она приветливо кивнула и пригласила присесть.

* * *

– Она всегда говорила, что хочет провести остаток дней именно здесь, – сказала леди Бьюит, ведя меня через сад, заполненный неспешно гуляющими стариками. – Франческа отдала «Хейзенвилль-гард» всю жизнь, всю магию. Уж мы о ней заботимся, не сомневайтесь.

– Всем ментальным магам нужна помощь в конце?..

Я осеклась, не решившись сказать «жизни».

Меня поразило такое количество стариков. Больных, уставших от жизни. Отчаяние и тоску в воздухе можно было пощупать рукой.

– Нет, случай Франчески скорее редкость. Знаете, леди Кордеро, я не думаю, что она помнит хоть что-то из своей практики. Как звали вашу подругу?

– Эмили Фаннинг, – быстро ответила я.

– И когда она находилась у нас?

– Дайте посчитать… примерно семь-восемь лет назад. В этот период.

Леди Бьюит сокрушенно покачала головой.

– Пять лет назад мы пережили сильнейший кризис. Многие целители и сестры нас покинули. По сути, Франческа – единственная, кто работал в то время. Но предупреждаю: она совсем плоха и может не захотеть с вами говорить.

Мы остановились в тени раскидистых деревьев. Под ними в кресле-качалке сидела старушка. Она, блаженно закрыв глаза, слушала негромкое пение птиц. А нас, похоже, даже не заметила.

– Франческа, – леди Бьюит осторожно тронула старушку за плечо, – к вам гости.

Я запоздало подумала, что зря не взяла какой-нибудь подарок. Наверняка Франческа бы обрадовалась коробке со сладостями. Но жажда разобраться с собственными страхами захватила все мое существо. И разве могла я думать о каких-то подарках?

– Я оставлю вас ровно на пятнадцать минут, – улыбнулась леди Бьюит.