— Каким ещё рейтингом⁈ — начали выкрикивать из зала самые ретивые.

— С завтрашнего дня мы вводим рейтинг фирм чистильщиков. Он будет зависеть от качества и регулярности зачисток. И чем выше положение в рейтинге, тем на более высокоуровневые очаги вы сможете претендовать. А пока все начинают с альф. Бесплатно, господа! — я выделил это слово, но меня особо не слушали.

— Дерьмо! — тут же донеслось из зала. — Вы просто хотите захапать все самые лакомые куски себе!

Что ни говори, а чистильщики были людьми отчаянными, которые привыкли смотреть смерти в глаза. Так что было бы наивно ожидать, что они побоятся резко высказываться, даже несмотря на то, что уже хорошо понимают, кто я такой.

И я относился к этим неизбежным возмущённым крикам снисходительно.

— Помимо рейтинга, мы открываем Специальный Корпус Рихтерберга, сокращённо СКР.

Зал вновь затих, так как никто не понял, зачем это нужно, и никому не хотелось пропустить что-то важное.

Я продолжил:

— В СКР может вступить абсолютно любая команда чистильщиков. Хоть вся фирма целиком. А заниматься члены корпуса будут также зачисткой очагов, но теперь будут обязаны заключить контракт с городом.

Всех вступивших Рихтерберг обеспечит самым современным обмундированием и будет регулярно выплачивать очень достойную зарплату. Премии за каждый закрытый очаг. Бесплатное медицинское обслуживание. И многое другое.

С полным списком каждый сможет ознакомиться на сайте мэрии.

— А в чём подвох? — снова выкрикнул кто-то из зала.

Подвох? Можно назвать и так. Я ответил:

— Всё добытое корпусом сырьё по договору будет принадлежать городу.

Да, именно так компенсировалась городу прибыль от потери денег с аукционов.

На этом моменте зал ожидаемо взорвался.

— Да никогда!

— Зачем это нам⁈

— Не выгодно!

— Братцы, не ведитесь! Город хочет нас кинуть!

— Мы рискуем жизнью не для того, чтобы пахать на толстосумов!

И так далее. Угомонить разошедшихся чистильщиков было совершенно невозможно. Особенно, конечно, разгоняли возмущение владельцы крупных фирм.

Но примерно такой реакции я и ожидал. Так что просто громко напомнил, где они могут ознакомиться со всеми условиями и изменениями.

После чего покинул зал заседаний.

В коридоре меня догнал Прохор, который тоже был там. Он удручённо заметил:

— Как я и думал, переубедить их будет трудно. Может быть, вообще невозможно. Да, мы заранее договорились с обеими маленькими независимыми фирмами, и они уже сегодня подготовили все документы для вступления в корпус. Но владельцы крупных фирм никогда не согласятся подписать такой договор с городом!

Я улыбнулся.

— Нам и не нужно их согласие, Прохор. Пусть катятся ко всем чертям. Мы знаем, на кого они работают на самом деле.

— Но как тогда? — удивлённо спросил он.

— Главное, что простые чистильщики скоро своими глазами увидят реальное положение дел. И тогда они придут к нам сами.

* * *

Закончив с собранием, я первым делом отправился на встречу с Лифэнь. Она сдержала своё обещание и заказала прямо в айти-лабораторию свои любимые блюда из азиатского ресторана.

Жаль, без кофе. Но она настояла на том, что вместо этого я должен открыть для себя традиционные сорта чая, популярные среди её народа.

Хотя чай уже был известен и тысячу лет назад, она смогла меня удивить.

Больше всего мне понравился сорт, который она назвала улуном. Пряный терпкий вкус не оставил меня равнодушным, а плотная, можно сказать, бархатистая структура приятно обволакивала язык и нёбо.

Но всё равно сравниться с хорошим кофе ни один из этих чаёв не сумел. О чём я честно сказал Лифэнь.