Нетерпеливо похлопывая сложенной плетью по голенищу гутула, он досадливо вздыхал, укоризненно косился на тысячников. Те молча хмурили лица.

Несколько раз пробовали нападение косым ударом, когда один отряд должен был пронестись мимо другого – мнимого противника, стоящего в колонне, осыпая его тупыми стрелами и одновременно огибая с фланга, зайти ему в тыл. В первый раз передовая сотня нападающих пронеслась мимо противника и слишком далеко ушла вперед, отдалилась от его фланга, давая ему возможность перестроиться для обороны и ответного удара. Не получилось и со второго раза…

«Эх, не такое войско нужно, чтобы разить врагов по-настоящему, – горько думал Тэмуджин. – А это всего лишь видимость…»

Вечером у костра он запальчиво выговаривал тысячникам:

– Была бы сейчас настоящая война, как мы бились бы с врагом? На что годится такое войско?

– Давно не было учений, – смущенно отговаривались те, – люди отвыкли.

– У меня много молодых прибавилось за эти годы, они и портят все, – оправдывался Асалху. – Старые воины выбыли. А эти не были на учениях при Есугее-нойоне, знают лишь как рваться вперед, вот и нарушают строй.

– Вы не тревожьтесь, мы их быстро научим всему, – успокаивал его Мэхэлху, предводитель десятой тысячи. – Так прогоняем их, что и во тьме и спросонья будут делать все как надо.

– Будет так, как он говорит? – Тэмуджин требовательно посмотрел на остальных.

– Будет, – заверили те, – раз уж взялись за дело, отточим все до конца.

– Так выучим, что будет все как раньше, при Есугее-нойоне.

Тэмуджин промолчал, но внутренне он долго не мог успокоиться, возмущенно думал о них: «Целый тумэн держат в руках и не позаботятся, чтобы содержать его в порядке. Разве нельзя было раньше подумать обо всем? Взрослые люди, а пока не ткнешь да не укажешь, не пошевелятся. Если эти, лучшие воины, такие, то каковы другие? Неужели вообще люди так глупы и ленивы, что без принуждения их не заставишь трудиться? Как тогда надеяться на них, как с такими спокойно жить?».

В это время из темноты к костру подскакал всадник.

– Где Тэмуджин-нойон? – еще издали донесся знакомый голос.

Тэмуджин, оглянувшись, встал, вышел навстречу. В свете огня показалось лицо Хасара.

Подъехав, тот спрыгнул с черного меркитского жеребца. От другого костра быстро подошли Боорчи и Джэлмэ.

Хасар, склонившись к брату и многозначительно снизив голос, доложил:

– Приехали какие-то парни из тайчиутского куреня. Спрашивали Джэлмэ. Я спросил, что им надо, а они говорят, мол, хотим попроситься в ваш улус.

– Ну, вот и начинается! – радостно улыбнулся Боорчи, глядя на Тэмуджина. – Уже из дальних краев просятся к нам люди.

Тэмуджин посмотрел на Джэлмэ:

– Видно, это твои друзья подоспели, о которых ты говорил.

– А сколько их человек? – загоревшись глазами, спросил тот у Хасара.

Тот пожал плечами:

– Ну, я не стал их считать по головам. Это же не бараны. Еще и обиделись бы да и ушли обратно.

– Можно было спросить, сколько их человек, – укорил его Тэмуджин. – Почему не спросил?

– А чего лишний раз расспрашивать? – чертыхнулся тот. – И так видно было, человек полтораста…

– Полтораста, говоришь? – переспросил Джэлмэ, с недоверчивой улыбкой глядя на него.