— Мы должны работать вместе.

Думаю, он имел в виду — выпечь еще печенья. Я приподняла лопаткой вырезанную фигурку и переложила ее на противень.

— Я хочу выбраться отсюда. Разве этого недостаточно?

Второе печенье оказалось на противне рядом с первым, и я удивленно приподняла брови. На этот раз первое печенье не исчезло.

— Теперь ты начала понимать, — произнес Трент, а потом, казалось, вздрогнул. — Ты пробыла здесь три дня, — сказал он, его облик перестал быть опрятным и потерянным, он стал измученным. Рука, которой он вырезал печенье, распухла, и на ней не хватало двух пальцев, на их месте была белая повязка. Это не я представила его таким. Что-то вторгалось снаружи и воздействовало на меня.

— Трент? — окликнула я и испуганно отступила назад, когда он стал оседать. Его глаза выглядели покрасневшими от усталости, а волосы торчали в беспорядке. На нем все еще были черные брюки и черная рубашка, но они стали помятыми, как будто он не снимал их несколько дней.

— Да, — сказал он, его взгляд переместился к потолку. — Это я.

Было не похоже, чтобы я все еще разговаривала со своим подсознанием. Я отложила лопатку, и на место легкого испуга пришел страх.

— Что происходит?

Он перевел взгляд на меня, и я обхватила себя руками.

— Я пытаюсь вытащить тебя отсюда, но столкнулся с неожиданным препятствием.

— Ты же говорил, что сможешь сделать это! — воскликнула я, и он вздохнул, на лице смешались раздражение и стыд. — О Боже, мое тело мертво? — пискнула я, и эльф покачал головой, протестующе подняв руку.

— С твоим телом все в порядке, — сказал он, посмотрев на свою руку и на недостающие пальцы. — Оно находится в отдельной комнате, и я сижу прямо рядом с ним. Просто…

Дурное предчувствие усилилось.

— Что? — спросила я резко.

Он посмотрел на меня, скорчившись, как будто испытывал отвращение.

— Это очень старые чары, — начал он. — У меня не было выбора. Ты умирала. Рядом со мной был лишь перепуганный молодой горгулья и древние тексты, с которыми я забавлялся. Я изучал их прошлые шесть месяцев, пытаясь отделить правду от, мм, вымыслов.

— Так в чем проблема, Трент? — спросила я. Я ощущала его запах, что-то вроде кислого вина, возможно, с примесью уксуса.

— Мм-м, думаю, поможет, если ты поцелуешь меня, — сказал он, не столько смущенно, сколько раздраженно.

Я отступила назад.

— Не поняла?

Он отвернулся и вырезал еще одно печенье.

— Ну, знаешь… Поцелуй, который разрушит чары и пробудит, мм, девушку? Это же эльфийская магия. Как еще можно это понять?

— Стоп! Подожди! — воскликнула я, когда до меня дошло. — Ты говоришь о поцелуе возлюбленного? Это не сработает! Я не люблю тебя!

Он нахмурился, когда увидел, что его печенье исчезло с противня, а мои два остались на месте.

— Это необязательно должен быть поцелуй возлюбленного, — сказал он. — Просто кто-то пытался приукрасить историю. Но это должен быть настоящий поцелуй, — почти рассердившись, он неуклюже сжал формочку оставшимися пальцами и отвернулся от меня. — Да, Боже мой, Рэйчел. Неужели я настолько противен тебе, что ты не сможешь вынести один поцелуй ради спасения своей жизни?

— Нет, — сказала я, застигнутая врасплох. — Но я не люблю тебя и не смогу притвориться. — Не смогу? Нет, не смогу. Я уверена в этом.

Он вздохнул, задержав дыхание, как будто три секунды раздумывал об этом.