– «Хочешь сказать, ее увезли отсюда без предварительных встреч и согласований?»

– «Да. До того дня к ней никого даже не приводили знакомиться».

Я насторожился еще больше.

– «Ну, наверное, и такое случается. Возможно, узнав о ее способностях, леди Амелия пригласила на смотрины какого-нибудь особенно сильного и важного мага. Он твоей подруге сразу понравился, а потом забрал ее с собой».

– «Нет, Мар, – тяжело вздохнула девочка. – За Вальей пришли поздно ночью. Все уже спали, и никто не ждал никаких гостей… я проснулась от ее зова. Но он почти сразу оборвался, как если бы Валья уснула. И я не смогла до нее докричаться ни в ту ночь, ни на следующий день, ни после… а когда спросила у леди Амалии, не приезжали ли в замок маги за какой-то из девочек, она ответила, что никого не было. Но она ТАК это сказала, что еще через день я спросила у графа эль Сара. И он тоже ответил: нет».

– «А его аура?» – нахмурился я.

Мисса прерывисто вздохнула.

– «Она мигнула, Мар. Когда он говорил, что ни за кем из девочек в ту ночь не приходили, она действительно мигнула. Дважды».

– «То есть, граф соврал… как по-твоему, куда они дели твою подругу?»

– «Я не знаю, – тоскливо призналась девчонка. – Но Валья не уехала бы из замка, не попрощавшись со мной. Я перестала ее чувствовать два года назад, Мар. Весной. А через день после того, как Валью забрали, в горах начался буран, и я увидела… вернее, мне показалось, что в ту ночь в мое окно заглянул ледяной пес».

– «Кто?!» – поневоле вздрогнул я.

– «Не смейся, Мар, но мне кажется, что это была Валья», – прошептала девочка.

– «Откуда ты знаешь?!»

– «Потому что она позвала меня, – едва слышно сказала Мисса, заставив меня снова вздрогнуть. – Мысленно. Как раньше».

Мне стало не по себе.

– «Я испугалась и не ответила. Но с тех пор в метели я иногда слышу ее голоса, – так же тихо добавила девочка. – А порой, если выгляну в окно, мне кажется, что она все еще там. В ночи. И по-прежнему ждет меня. Только на зов уже не отвечает».

– «Ты говорила об этом кому-нибудь?» – после долгой паузы спросил я, лихорадочно размышляя над сказанным.

– «Шутишь? – горько усмехнулась девочка. – Нам даже друг с другом не дают поговорить наедине. Рядом всегда ошивается или нянька, или воспитательница, или стражник. Самых маленьких держат отдельно. Нас к ним даже не пускают. Тихо говорить нельзя. Шептаться по углам нельзя. Сидеть вдвоем вдали от остальных запрещено. Обсуждать что-либо, кроме учебы и платьев, тоже. На ночь нас запирают в комнатах, как преступниц, и рядом всегда есть хотя бы один стражник. Говорить вслух по ночам тоже нельзя. А перестукиваться не получается – стены слишком толстые. У нас с Тришей в стене трещина есть, поэтому иногда мы друг друга слышим. Но говорить все равно опасно, потому что в коридоре сильное эхо. Даже если отвечать шепотом, стражник может услышать. И тогда тех, кто разговаривает в неположенном месте и в неположенное время, накажут. Валья первой позвала меня мысленно. Не знаю, как у нее получилось, но мы решили об этом молчать. Я несколько раз пыталась связаться с другими девочками, но из этого ничего не вышло. Они не отвечали. И сейчас не отвечают. Единственным, кто меня услышал за эти два года, был ты, Мар. И теперь я даже не знаю, что это значит.