В окне был хорошо виден увитый плющом замок с башней, окна плотно закрыты, и даже балкон на башне, где самое место прекрасной принцессе, ждущей своего принца, был так увит темным плющом, что, казалось, и балкон пытается скрыться от посторонних взглядов.

– А туда можно пройти?

– Пройти можно, но большая часть дороги идет через лес, если не страшно одной будет там, на лесной тропинке. Да и зачем? Видите, вон там железные ворота – они закрыты и в сам замок вы не пройдете.

– А может, тайный ход начинается в колодце? – поинтересовалась Саша.

– Вряд ли, там какая-то аномальная зона, около этого колодца всем становится нехорошо. Хотя не мудрено, сколько ведьм в старые времена туда сбросили! Был бы подземный ход, казнили бы ведьм в другом месте.

Саша спустилась в нижнюю часть замка, в зал инквизиции, и вот она, знаменитая Malleus Maleficarum – главная книга охотников на ведьм, с готическим шрифтом и цветной картинкой на той странице, где она была раскрыта – женщина со свитком, рыцарь подбрасывающий дрова в костер, в котором корчатся в пламени какие-то монстры.

Саша снова вспомнила колодец, вздрогнула и мимо огромной фигуры распятого Христа и печальной девы Марии справа от него отправилась в императорский зал, без императора Максимилиана в австрийском замке не обошлось.

Неприятные впечатления быстро рассеялись у подножия замка, где расположился орнитологический центр.

В ожидании представления девушка прошла вдоль вольеров, где проходили реабилитацию хищные птицы, подстреленные или получившие естественные травмы в горах. Здесь были и орлы, и соколы, и множество сов.

У одной клетки девушка замерла. Пушистое создание, один в один с вислоухим котом, развернуло голову на 180 градусов и внимательно посмотрело на Сашу огромными круглыми глазами. Девушка никак не могла оторваться от вольера, а огромная птица вздыхала, и хлопала глазами, и наклоняла голову.

– Я в тебя влюбилась, – шепнула Саша плюшевой громадине. Сова кокетливо хлопнула веками, зажмурилась и смущенно преступила лапами на жердочке. А потом снова взглянула на Сашу и ухнула глубоким низким голосом.

Представление было великолепным.

Орел, казавшийся одинокой точкой на фоне снежных шапок гор, стремительно падал вниз, уже у земли выпустив лапы-шасси и аккуратно приземлившись на жердочку. Выписывали воздушные пируэты соколы и ястребы.

Но вот толпа ахнула, низко над головами полетел стремительно меховой снаряд, раскинув огромные крылья, и присел на деревянную стойку, и снова встретила Саша взгляд невероятного создания природы, мудрый и ироничный.

– Вот так мы и зарабатываем на жизнь, на содержание и выхаживание этих птиц, в природе они жить уже не смогут, – рассказал девушке молодой красавец, представившись Конрадом. Зрители, а особенно зрительницы, не знали, на кого смотреть, на прекрасных умных птиц, или не менее прекрасного дрессировщика.

– Ух, – сказал новый Сашин друг со своей жердочки. Повернул голову к хозяину и снова взглянул на Сашу.

– Понравилась ты ему, – засмеялся Конрад. – На, надень перчатку.

Не успела Саша опомниться, как на руку ее была надета тяжелая перчатка из грубой кожи, когтистые лапы обхватили руку, и совсем близко оказались карие глаза с темным как ночь зрачком.

– Это стрикс небулоза, туманная сова, или неясыть, – объяснял тем временем мужчина, – от этого слова латинского, стрикс-стригис, и произошло слово стрега, ведьма.

Саша его почти не слушала, она смотрела в глаза птицы, и ей казалось, что все-все про девушку та поняла, и незримая связь, возникшая в вольере, стала еще крепче.