– Будь проклята эта девчонка! – пробормотал он. – И нечего падать в обморок, мадам, у нее есть компаньонка, так что никаких неприятностей от этого путешествия ждать не приходится. И никто о нем не узнает, а если возникнут вопросы, следует просто отвечать, что она отправилась полюбоваться окрестностями в компании леди Нилсон и ее брата.

– Она сбежала! – трагически провозгласила Бернардина. – Ее мать этого не переживет!

– Никуда она не сбежала. Бокер не такой дурак. Мало того, я сильно подозреваю, что он понятия не имел о ее планах. И мать ничего не узнает, если вы не проговоритесь, – резко бросил Лайонел. – Поднимитесь к ней и упакуйте самое необходимое. Мал кол м утверждает, что она ничего с собой не взяла. Ей могут понадобиться какие-то вещи.

– Вы едете за ней?

– Разумеется. Я догоню их еще до вечера. Малколм, ты отправишься со мной. Вели оседлать гнедого, он успел отдохнуть.

С этими словами Лайонел помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Подумать, до чего же не везет! Безопасность Пиппы – для него вопрос жизни и смерти. Ради нее он пожертвовал своим прикрытием и никогда не сможет выполнять прежние обязанности. Антуан де Ноай уведомит своих хозяев об истинном лице Лайонела Аштона, и испанские шпионы немедленно донесут об этом Филиппу. За ним сразу же начнется охота: он знает слишком мною их грязных секретов.

И пока он не сумеет отослать Луизу вместе с Малколмом, на его шее мельничным жерновом повиснет восторженная восемнадцатилетняя особа.

Лайонел открыл запертый ящик комода и поднял дно. В тайнике лежали секретные документы. Он взял все, спрятал в потайной карман дорожного мешка и придавил сверху двумя аккуратными мешочками с дублонами и шкатулкой со скарабеем. Потом сложил туда чистое белье, шоссы и рубашки. Еще один кошель с деньгами лег во внутренний карман камзола, где уже покоилось письмо французского посла лорду Робину. Лайонел действовал быстро и четко. Нужно спешить, но время еще есть. Он знал, куда направляется Бокер со своей маленькой компанией, и мог легко перехватить их по дороге в Тейм. Карета задержит их продвижение, зато скроет Пиппу от любопытных глаз.

Малколм, все еще чувствовавший себя не в своей тарелке, ждал его внизу.

– Кони готовы, сэр.

– Прекрасно. Привяжи это к моему седлу, – велел Лайонел, вручая ему мешок. – А, вот и вы, донья Бернардина. Это вещи Луизы?

– Да, дон Аштон.

Бернардина, ухитрившаяся принять одновременно величественный и неодобрительный вид, вручила ему вышитую сумку.

– Думаю, мне стоит вас сопровождать.

– Я взял бы вас, если бы мог, уж поверьте, – с искренним чистосердечием ответил он. – Но вы за нами просто не угонитесь.

Бернардина, признавая его правоту, тяжело вздохнула.

– Я чувствую, что это моя вина.

– Тут нет ничьей вины, кроме моей, – возразил Лайонел. – Но вы не успеете оглянуться, как она уже будет здесь.

Бернардина перекрестилась и принялась нервно перебирать четки. Лайонел, поколебавшись, качнул головой и вышел из дома. Малколм последовал за ним.

– О, до чего же я ненавижу кареты! – пожаловалась Пиппа, ерзая на жестком деревянном сиденье и подпрыгивая каждый раз, когда железное колесо попадало в выбоину на неровной дороге. – Насколько проще ехать верхом!

– Вы совершенно правы, – согласилась Луиза, с любопытством посматривая на соседку. – Так по какой же причине, леди Нилсон, вы предпочли экипаж?

– Думаю, нам пора отбросить все формальности, Луиза. Знакомые и друзья зовут меня Пиппой.

– В таком случае, если позволите, я тоже буду вас так называть, – застенчиво улыбнулась Луиза.