— Успокойся, — повторил Желтая Рука, потирая лицо. — Иди сюда и сядь. Дэвенпорт тебя не тронет.

В воздухе снова повисло напряжение; затем так же неожиданно, как пришел в ярость, парень расслабился и улыбнулся. На фоне темной кожи его зубы выглядели ослепительно–белыми.

— Конечно, ясное дело. Прошу прощения, вы появились так неожиданно, — сказал он и кивнул, извиняясь.

Дэвенпорт отступил назад на несколько шагов, опасаясь столь резкой перемены в поведении; ему не понравились глаза незнакомца. Они показались ему какими–то колдовскими. Парень с татуировками сел на угол матраса Желтой Руки. Лукас секунду за ним наблюдал, затем подошел к индейцу и вскоре уже нависал над ним. Он заговорил, обращаясь к темечку подростка.

— Что ты слышал, Желтая Рука? Я хочу знать все про убийство Рэя Куэрво. И что–нибудь про Бентона. Кто дружил с Блубердом?

— Я ничего не знаю про это, — ответил Желтая Рука. — Я встречался с Блубердом в резервации.

— В Форт–Томпсоне?

— Точно, приятель. Его сестра и моя мать ходили к дамбе ловить рыбу.

— Что ты слышал про него в последнее время? — Лукас потянулся, схватил парня за волосы над ухом и заставил закинуть голову назад. — Давай скажи хоть что–нибудь, говори.

— Я ничего не знаю, приятель. Честное слово, — мрачно проговорил Желтая Рука и вырвался из хватки полицейского, и тот присел, чтобы их лица оказались на одном уровне.

Индеец с татуировками наблюдал за лицом Лукаса через плечо паренька.

— Послушай, когда убили Бентона, ты был свидетелем, — дружелюбно сказал Дэвенпорт. — Это имеется в наших записях. Копы составляют список, в нем есть твое имя. А это значит, что строгие дяди из отдела ограблений и убийств захотят тебя проверить, но они совсем не такие добрые, как я. И не рассчитывай, что они будут белыми и пушистыми. Они не станут о тебе заботиться, Желтая Рука. Если ты дашь мне какую–нибудь полезную информацию, я смогу сделать так, что они тебя не тронут. Но мне необходимо, чтобы у меня что–нибудь было. Иначе они скажут, что я не слишком сильно на тебя надавил.

— Я мог бы вернуться в резервацию, — сказал индеец.

Лейтенант покачал головой.

— И что ты там будешь курить? Полынь? Или залезешь незаметно в местную лавку и стащишь бумбокс?[5] Не морочь мне голову. В городах полно «Кей–мартов», где есть чем поживиться, каждый вечер ты балуешься наркотой, которой здесь сколько душе угодно. А в Форт–Томпсоне продают крэк?

По щеке Желтой Руки скатилась слеза, и он захлюпал носом. Лукас посмотрел на него.

— Что тебе известно? — снова спросил он.

— Я кое–что слышал, — признался наркоман и посмотрел на парня с татуировками, а потом быстро отвернулся. — И все. Наверняка это пустышка.

— Ты расскажи, а уж я буду решать.

— Помнишь драку летом? Месяца два или три назад. Между байкерами и индейцами у Блэк–Хиллз?

— Да, что–то читал в газетах.

— Понимаешь, байкеры собрались там отовсюду. В Стургисе проводилось большое ралли, и они заключили что–то вроде перемирия. Все: «Ангелы», «Разбойники», «Бандиты», «Рукава Дьявола» и черт знает кто еще. Многие остановились на площадке у Беар–Бата. Ее называют кемпингом, а индейцев это возмущает.

— Какое это имеет отношение к Блуберду?

— Дай закончить, — сердито сказал Желтая Рука.

— Ладно, валяй.