Тот усмехнулся и смело подсказал:

– Сука. После того унижения, которому эта сука подвергла тебя сегодня…

– Да, – кивнула девушка. – Я не дам ей повода поймать нас. И, когда придет срок, найду способ удавить. Клянусь! – горячо пообещала Альфстанна. – Она может думать о себе, что угодно, но вы сами знаете, Айонас, – на этот раз она назвала его по имени так смело и само собой, что август улыбнулся. Похоже, и не заметила. – В королевском секвенте такими оскорблениями не бросаются.

Айонас молчал, давая ей дозреть до нужных решений.

– Поэтому не переживайте, мы сможем спать на этой постели вместе, чтобы все они верили в то, что нам нужно, – она обернулась в его сторону и глядела теперь свирепо. – Я больше чем уверена, с утра они вломятся с дурацкими поздравлениями или извинениями, или какой нибудь чушью, что де скоро вы подарите мне наследника. Именно так, потому что у вас наследник уже есть. И, ох, это будет их несказанно веселить! Хорошая ведь шутка, да, что мужчина даст женщине наследника, а женщина мужчине – сына, хотя обычно наоборот! Задница Митриас! – выругалась она вконец несдержанно. – Да почему их вообще все это волнует?!

Айонас, наблюдая, улыбался тихо и едва заметно.

– Потому что им никто не дает сыновей, да? – предположила девушка сама.

– Им вообще никто не дает, – хмыкнул Диенар. Альфстанна покосилась на мужчину и, заметив усмешку, улыбнулась тоже – осторожно, немного виновато.

– Простите, август, – шепнула девушка, теребя край рубахи. – Я разошлась.

– Не извиняйся, – сказал Айонас открыто. – За время со смерти Драммонда я тебе и не такого наговорил.

Стабальт никак не ответила. Она уставилась в огонь, размышляя об их ситуации и, нет нет, украдкой разглядывая Айонаса. Он был хорошо сложен: хотя возраст его приближался к сорока, мужчина выглядел крепким и подтянутым. И шрамов – всего ничего: рубец под левой лопаткой, еще один, продольный, на боку и небольшой штрих на пояснице. Значит, нападают на него чаще со спины? Учитывая его прямой характер, не мудрено, что туда он оглядывается реже. Или, дело не только в характере, а в том, что в лобовой атаке с ним не так то и просто сладить даже серьезным бойцам? Не зря ведь он настолько уверен в собственной победе над Молдвинном Брайсом, раз весь вечер говорит, что их поединок бы быстро все решил. Просто так бахвалиться, чтобы покрасоваться, тоже на Диенара не похоже.

– Вы были в былых войнах с королем Двиртом? – спросила девушка.

Айонас бросил короткий взгляд искоса:

– Разумеется. Я прошел с отцом Драммонда две войны, восстание и вторжение троггов. А что?

Альфстанна повела головой, больше на мужчину не оглядываясь:

– У вас мало шрамов.

Диенар с вызовом вскинул голову, не сводя глаз с женского профиля.

– Думаешь, я трус?

Девушка только покачала головой, по прежнему глядя в огонь. Она не торопилась с ответом, и тот удивил Айонаса.

– Думаю, вы очень опасный человек.

Айонас не досчитался в легких вдоха, в ребрах – удара сердца. В его взгляде мелькнули сразу и интерес, и уважение, и голод. Но Альфстанна неотрывно смотрела в огонь и, к добру или к худу, не видела этого. Ладони мужчины зачесались, Айонас потер их о колени, также разворачиваясь лицом к камину и задумываясь над тем, что их с Альфстанной ждет.

Девственность портила её. Любое смущение шло вразрез со всей остальной Альфстанной – решительной, находчивой, вдумчивой. Она урезала в простой женской мудрости у той, которой пошла бы больше всех других женщин.