– Почему? – переспросила Колючка и только потом подняла свою голову. При виде бежавших к траве Длиннолапых глаза собаки чуть не вылезли из орбит. – Ой! Да! Конечно! Бежим! – Зажав в пасти Пушинку, она развернулась и бросилась наутёк. Жук снова схватил Грызушку и кинулся за ней. Ветерок с Кувыркушкой помчалась следом.

Гроза замешкалась и обернулась, застыв на мгновенье у кромки травы, колыхавшейся на ветру. Держа в пасти Крошку, собака пригнула голову и посмотрела на приближавшихся Длиннолапых. Первый из них замедлил свой бег, и Гроза заглянула ему прямо в глаза. Длиннолапый остановился, и охотница зарычала – самым свирепым из всех рыков Свирепых собак:

«Ты не посмеешь отобрать этого щенка, Длиннолапый. Ты не посмеешь забрать ни одного из наших щенков, какими бы слабыми они ни были. Ты не сделаешь с ними то, что ты сделал с Порохом. Я этого не позволю!»

Длиннолапый приподнял передние лапы. Он не отвёл своих глаз от глаз Грозы, но после долгого противоборства взглядами издал низкий и тихий рык.

Гроза неуверенно вскинула голову. Его рык прозвучал не агрессивно, а почти примирительно. Почти дружелюбно, даже восхищённо…

Не разжимая челюстей, Гроза снова зарычала: «Ты не проведёшь меня, Длиннолапый. Ты не обманешь больше никого из нас!»

Длиннолапый ещё немного поглазел на неё, а потом медленно отступил назад, всё ещё держа лапы в жесте, похожем на капитуляцию.

Не теряя больше времени, Гроза побежала вдогонку за остальными собаками. Уже высоко на склоне она притормозила и покосилась назад, а затем перевела взгляд на вершину гребня, за которым начинался спуск вниз, в их лес.

Длиннолапый не пытался её преследовать. Гроза опасалась ловушки, но, похоже, Длиннолапый действительно сдался. Он пошёл обратно по берегу к своим спутникам и плавучей клетке.

Выбросив Длиннолапых из головы, Гроза бросилась догонять Жука, Ветерок и Колючку. Они остановились и поджидали её выше, на скальной тропке, вылизывая и стараясь согреть дрожавших щенков. Гроза осторожно опустила на землю Крошку, легла рядом с ней на бок и тоже начала вылизывать малышку. Та вроде бы уже пришла в себя, но в её глазках всё ещё поблёскивал ужас от пережитого.

Теперь, когда опасность миновала, в раненом плече Грозы вдруг всколыхнулась саднящая боль. «Я не ощущала её раньше, потому что была слишком озабочена щенками и бегством от Длиннолапых. Но, похоже, солёная вода разъела рану так же, как она разъела горлышко бедной Крошки».

Желая приглушить боль, Гроза начала вылизывать рану, и тут же почувствовала, как что-то тёплое и мягкое свернулось калачиком у неё под боком. Удивлённая собака посмотрела вниз, на Крошку. Малышка глядела на неё с восхищением. От неожиданного прилива любви и нежности сердце Грозы согрелось, а в животе почему-то закололо – намного больней, чем в ране на плече. «Я защищу этих щенков от любых опасностей, – подумала Гроза. – И Крошку, и всех остальных малышей. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы уберечь их от бед и неприятностей!»

– Как ты, Крошка? – ласково спросила собака.

– Мне холодно, – заскулила Крошка, трясь носиком о бок Грозы. – И я вся мокрая. Бр-ррр.

Гроза ещё раз облизала малышку:

– Так лучше?

– Да, – пискнула сонно Крошка.

– Но ты не ранена? У тебя ничего не болит? – озаботилась Гроза.

– Нет, – неловко встряхнулась Крошка. – Со мной всё в порядке, Гроза.

– Хорошо, – успокоилась собака, пытаясь придать своему голосу хоть немного строгости. – Больше никогда не убегай к озеру, Крошка, Даже если с тобой будут твой братик и сестрички.

– Кувыркушка храбрый, – запротестовала малышка.