– И?..

Мысли крутились вокруг предстоящего разговора. Он будет трудным. Заявляя, что у меня найдутся весомые аргументы, я попросту лукавил. Но проблему нужно решать уже сейчас. Потом будет слишком поздно, ведь мы только и станем заниматься тем, что делать ошибки. А цена каждой из них – чьи-то жизни.

– Цены он, конечно, загнул!..

– К делу, Борис, к делу.

– Если в суть, просит он заполнить жадры. Много. Даже не знаю, откуда у него столько.

В том отрезке жизни, который мне предстоит прожить еще раз, такого разговора не было. Что, впрочем, легко объяснимо. Вполне может быть, этот торговец патронами станет одной из первых жертв перквизиторов. Его, конечно, старательно обшмонают свои. Здесь так принято – не пропадать же добру? Затем они честно поделят добычу между собой. И тогда мне все равно придется, или пришлось – тут бы голову не свихнуть, заполнить их в бывшем Доме культуры. И еще я подумал о том, что жадры – не всегда благо. Да, они умеют снимать боль. Тоску по Земле, куда наверняка вернуться уже не получится. Дать хладнокровие в те моменты, когда только от твоего спокойствия и зависит твоя жизнь. Но не будь их, не возникло бы Гардиана и, как следствие, перквизиторов. Сам Гардиан и рассказывал – каким он сюда прибыл, и если бы не жадры… Как там сказал классик – посеешь характер, пожнешь судьбу? На Земле Гардиан мог прожить всю жизнь, нося маску нормального человека только из-за страха ответить за свои поступки. Тут все сошлось – и условия, и жадры.

Но кто может заверить, что благодаря им подобные Гардиану твари не возникнут снова? Или уже не возникли, просто масштабы у них не те? Интересно будет поговорить на эту тему с Вячеславом, когда все закончится.

– Патроны нам нужны. Сделаю, так ему и передай.

– Да, вот еще что… – Гудрон замялся, что тоже для него было крайне необычно.

– Борис, ну не время сейчас, давай позже!

– Смотрю я на тебя и все не могу понять, – не обратил он ни малейшего внимания на мою почти мольбу. – Ты вроде такой, как прежде, и в то же время другой. Нет, не внешне – морда та же, взгляд, манера разговаривать… И все равно другой.

– Все так и есть, Борис, все так и есть. Пошли уже. И не забудь захватить свой пулемет.

Я снова чертыхнуться про себя: когда он у него еще появится? И появится ли вообще?

– Да, вот еще что. Когда совещание закончится, мне понадобится бумага и карандаш.

– Много?

– Листа хватит, но чтобы он был приличных размеров.

– Теоретик, стесняюсь спросить – зачем?

У Гудрона и вид был таким же – стеснительным, актер погорелого театра.

– Чего лыбишься?

«Все не могу привыкнуть – ты жив».

– Настроение у меня хорошее. Бумага нужна для того, чтобы нарисовать план долины, расположение зданий, укрепленных пунктов, а заодно и прилегающих к ней ущелий. Как ты думаешь, не помешает?

План долины, которую практически полностью я излазил на карачках не так давно.

– Теоретик, да за него я любого в уста, которые не говорят по-фламандски, расцелую! Троекратно причем. Но откуда…

– Да все оттуда же. Но потом, все потом.

– Ну здравствуй, Теоретик!

– Рад тебя видеть, Фил.

Живого, с улыбкой. А не с застывшим оскалом на восково-бледном лице.

– Мне Борис успел рассказать, что у вас тут большие перемены.