Дима Сноб, который возглавлял головной дозор, не мог утверждать с уверенностью, что там была именно перестрелка. В общем, не исключено.

– Ну, это мы сейчас устроим! – сказал Фил. И в ответ на мой непонимающий взгляд пояснил: – Примерно таким же образом, как и вы с Карпышевым.

– Местность совсем не та – только голову высунешь, и существует неплохой шанс получить пулю, так сказать, на огонек.

– А мы и не будем ее высовывать, – заявил он. – Если огонь разжечь здесь, во-он на той стене от него гарантированно появятся отблески, а их обязательно увидят те, кто нам и нужен. Понятно, что и перквизиторы тоже, но плевать. Знаешь, я почему-то уверен, что среди людей с Вокзала непременно найдутся люди, которые меня знают. Остальное, как говорится, вопрос техники. Главное – убедиться, что там действительно наши. Подготовим, выждем какое-то время, чтобы окончательно стемнело, и тогда приступим. Сам все организую, ты лучше отдохни. Или с лялькой своей пообщайся, она у тебя красавица. Смотрю, глаза уже западать начали. Она такая и есть – ответственность, когда люди тебе доверили свои жизни. Ну да кому я это говорю? Лады?

Фил подставил ладонь, по которой я, не раздумывая, хлопнул.

– Лады.

Прошлой ночью, которую мы провели в ущелье, толком поспать не удалось. Место для лагеря оказалось на редкость неудобное, люди за день тяжелой ходьбы вымотались, и потому приходилось частенько проверять посты. Усталость – она такая: как будто бы и в темноту зорко вглядываешься, и к звукам на совесть прислушиваешься, и вдруг приходишь в себя уже после того, как заснул.

– Знаешь, какие я пирожки печь умею! Вкусные!

Откуда бы? Случая не было, чтобы убедиться. Я, пристроив голову на Лерины колени, пытался уснуть. Думал, только прилягу и сразу в сон провалюсь, но не тут-то было.

– Точно вкусные?

– Все так говорят.

– А кому ты их пекла?

– Все мои бывшие их хвалили. «Лера, пирожки у тебя – пальчики оближешь!»

– И много у тебя их было?

– Может, сто, а может, двести: приличные девушки не считают. Это у неприличных списочек.

– Это ты меня так убаюкиваешь?

– Именно. Чтобы на Ирму не заглядывался.

– И когда бы это я успел?

– Причина только в том, что тебе некогда?

– Лера!

– Все-все, молчу. Но если что, глаза вам обоим повыцарапываю!

– У тебя пистолет есть.

– Пулями неинтересно. Ну вот, первый раз за который уже день улыбнулся.

И я действительно улыбался. Происходи все на Земле, на кухне или в спальне, мы, наверное, давно бы уже поругались: нашла о ком вспоминать! Пусть даже Лера шутит. Но не здесь, в мрачном сыром ущелье на чужой планете, когда неизвестно, что с тобой случится буквально в следующее мгновение.

– Спи, любимый. Хотя нет, погоди. Дай-ка я рядом с тобой прилягу: когда еще получится своего мужчину обнять? Я бы этих перквизиторов только из-за одного этого всех перестреляла! Так, эту руку мне под голову, другую сюда положи, а сюда ногу закинь. Все, засыпай. И не вздумай обижаться: сама не знаю, что на меня нашло. Но на Ирму даже смотреть не вздумай!.. Как же мне хочется, чтобы все уже закончилось, – сонным голосом, на самое ухо прошептала Валерия.