Не получится. Не будем мы туда возвращаться, ничего там не забыли и не оставили. Мы как тот древнегреческий философ – все свое носим с собой. Но ничего говорить я не стал. Есть у Леры пусть и маленькая, но мечта, которая помогает ей переживать то, что нас окружает. Наверное, перед тем как заснуть, она думает о том, как наводит в доме уют. У каждого человека должна быть точка опоры. И почему бы ею не стал скромный домик на берегу теплого моря?

– Теоретик! – Голос у Фила был не тревожным, обычным. – Проснись, у нас гости.

– Кто?

Привычка сначала нащупать оружие и уже только затем открыть глаза появилась у меня давно. По крайней мере, когда их открываю, оружие всегда в руках.

– От наших союзников связной пришел.

– Давно?

– Только что. Шустрый, мерзавец! Перквизиторов прошел, затем наш передовой заслон, причем так, что никто его даже не заметил. Вышел точно ко мне. По дороге, говорит, узнал, где Фил находится. Пообщаемся с ним, и пойду дозорным вставлять. Хорошо свой, ну а если бы нет?!

Связным оказался невзрачный паренек, про таких говорят – кожа да кости. Совсем юнец, наверное, еще и не брился ни разу. Но смотрел вокруг бойко, двигался ловко, этакий живчик. Чем-то он мне напоминал нашего Бобра Виталика, пусть внешне они были абсолютно несхожи. Какой-то бесшабашностью, что ли.

– Теоретик? – обратился связной ко мне, едва только увидел. И не дожидаясь ответа, сообщил: – На фотку свою мало похож.

– А что, приходилось ее видеть?

– Ага. И не поверишь, даже заказ взял.

– Звать-то тебя как, охотник за головами?

– Вообще Иван. Но все Бемби кличут.

– По делу и прозвали. – Гудрон появился из темноты неожиданно, едва не заставив меня вздрогнуть.

– Это почему еще?

– Да потому что олень ты и есть, Иван. Ты на кого охотиться собирался? Теоретик перквизиторов как цыплят душит и в одиночку по местным джунглям месяцами путешествует, а ты на него охотиться! – завел свою обычную песню Гудрон, я даже поморщился. – Говорю же, олень.

– Это я поначалу хотел. Затем узнал, что в его окружении некий Гудрон крутится, сразу же передумал. Тебя ведь Гудроном зовут? – не полез Иван за словом в карман. И пока Борис разевал рот, лихорадочно соображая, что сказать в ответ, обратился ко мне: – Игорь, вы мне жадр заполните? У наших парней, – он неопределенно мотнул головой, – есть парочка из ваших рук, так что их силу знаю! У моего на самом донышке. Ноги промочил, замерз, теперь зубы ноют, но приходится беречь совсем уж на крайний случай.

– Давай сколько есть. Только «выкать» больше не вздумай.

Дело несложное, и хотя бы таким образом отблагодарить Ивана за весь тот риск, которому ему пришлось подвергнуться.

– Единственный у меня. – Вероятно, он держал его наготове, потому что сразу же и протянул.

– Ты рассказывай, рассказывай.

– Значит, так, – начал Иван. – Эта долина имеет всего два выхода. Один держите вы, другой, соответственно, мы. И главное, что меня просили передать – спешить не стоит, никуда им теперь не деться. Знали бы вы, как мы торопились! У Гардиана, как выяснилось, на Вокзале «крот» сидит, и связь у них налажена.