– С дюжину, не больше. Сейчас пойду изымать у тех, кто только на глаза попадется. Глядишь, и чего-то наковыряю.

– «Капкан», «Капкан»!

Раз за разом я продолжал повторять в ларингофон позывной Грошева, который надолго умолк, и в наушниках кроме шипения и еще каких-то помех ничего слышно не было. И своего добился.

– Теоретик? – ответил мне незнакомый голос.

Не знаю почему, но я сразу понял, кому именно он принадлежит.

– Гардиан?

– Догадливый!

Я сорвал с головы один наушник, предлагая его Гудрону. Голос у Гардиана был совсем молодым, что полностью соответствовало описанию главаря наших врагов. Наверное, потому мне и удалось признать его по одному-единственному слову.

– Слушаю тебя внимательно.

– И правильно делаешь. А еще хорошенько запоминай.

– Что с Грошевым?

Это необязательно должна быть рация Грошева. Вполне возможно, Гардиан настроился на наш диапазон.

– Здесь он, недалеко от меня валяется.

Гардиан мог лгать.

– Сейчас я ему слово дам.

– Игорь, – послышалось в наушнике, – мы всё.

Грошев старался говорить спокойно, но было совершенно очевидно – он уже попрощался с жизнью.

И снова голос Гардиана.

– Косарь, – обратился к кому-то Гардиан, после чего раздался приглушенный предсмертный вскрик.

– Грошева добили, – одними губами сказал Гудрон.

– В общем, так, Теоретик, хватай всех своих, и марш-броском туда, откуда пришли. Уйдете быстро, и какое-то время еще поживете: в ближайшем будущем мне будет не до вас.

Я молчал, давая ему выговориться. И продолжал проклинать туман, который все так же висел плотной стеной, когда в нескольких шагах ничего не видно.

– Время даю вам час. Да, сам можешь остаться – уж больно твои жадры хороши. Пальцем не трону, слово! Поживешь у нас, и тебе обязательно понравится. Что-то новое для себя откроешь. То, о чем наверняка мечтал, но боялся. Так что жду. Кстати, привет Лерочке, надеюсь, вскоре с ней увижусь!

Я по-прежнему молчал, но не Гудрон.

– Что-то ты не на шутку разговорился, щенок!

– И кто это там?! – Голос у Гардиана оставался веселым и даже немного игривым. – Стоп, сейчас сам попробую догадаться. Уж не Борис ли это Александрович?! Так сказать, военный советник при Теоретике? Наверняка ведь угадал!

Гудрон промолчал, хотя лицо у него стало злым дальше некуда.

– Ну так что, Игорек, ждать? И не забудь – час вам на то, чтобы убраться.

– Приду, обязательно приду. Только вряд ли ты нашей встрече рад будешь, – сказал я, выключая рацию и борясь с желанием от всей души приложить ее о ближайший камень. – Борис, собери старших, будем держать совет.

– Долго сюда топали?

В ожидании я разговаривал с Демьяном, с которым так и не успел толком пообщаться.

Держал за руку Валерию. Вернее, она меня держала, пытаясь успокоить, поскольку внутри все кипело от злости. На перквизиторов, лично на Гардиана, на чертов туман, на эти вонючие ущелья, на то, что все идет наперекосяк, что оказался на этой проклятой планете… словом, на все сразу.

– Нет. Во-первых, торопились, да и дорога практически вся знакома. Единственное, в Станцах пришлось проводника брать. Никто не хотел, но Фил нашел убедительные слова.

Демьян поморщился, вспомнив о его гибели.

– Нормальный был мужик!

– Нормальный.

– Как Бондарь в Центре себя чувствует?

– Как в гареме.