Кийо, умница, не возмутился, только удивленно приподнял бровь. Я не раскрывала карты раньше: была уверена, что он станет упираться до последнего.

Кицунэ вежливо улыбнулся маме.

— Спасибо за ужин. Все было великолепно.

Мама немного расстроилась.

— Приезжайте на следующие выходные. Я сделаю лазанью и вишневый пирог.

Я чмокнула ее в щеку.

— Можешь не подкупать, мы и так приедем.

— Просто бонус для вашей решимости.

Роланда я тоже обняла на прощанье. Держа меня в объятьях, отчим пробормотал:

— Я поговорю с Биллом.

Слова прозвучали устало и сломленно — и я стиснула его крепче.

— Спасибо.

Билл — его приятель, шаман из Флагстаффа.

Только мы вышли из дома, Кийо спросил:

— Проблемы с отчимом?

— Можно подумать, ты не в курсе, — отрезала я.

Говорил же тебе, он меня ненавидит.

— Думаю, мои визиты в Мир Иной нервируют его гораздо больше.

— Он считает, что я плохо на тебя влияю.

— Ну да, влияешь…

Мы сели в машину и несколько минут ехали в полной тишине. Потом Кийо заметил, что я направляюсь не домой, а в центр города.

— Ну нет! — прорычал он, — Мы что, едем слушать Тима? Я думал, это просто повод смыться…

Я покачала головой.

— Прости. Обещания надо выполнять.

Кийо вздохнул — и смирился.

Итак, мы на месте. Здесь часто бывает Тим с друзьями. «Лисья нора». Я думала, Кийо сочтет название забавным, но он даже не улыбнулся. Когда мы вошли, девушка на сцене читала стихи о бессмысленной жизни и мусоре на обочине дороги. Кийо огляделся, оценивая публику за столиками. И ужасно расстроился, когда понял, что это кофейня, а не бар.

— Ужас! Я не смогу это вытерпеть без выпивки покрепче.

— Ох, просто помолчи, — ответила я, пряча улыбку.

В кафе было столько народу, что мы с трудом нашли себе места. Кийо остался сидеть за круглым столиком, а я принесла горячий шоколад. Хотелось кофе, но мне и так хватало проблем со сном. Пока я ходила, людей за столиком стало на троих больше.

— Привет, ребята, — сказала я.

— Рада тебя видеть, Эжени.

Барбара — из племени паскуа яки. Они признали христианство, но поклоняются и богам своих предков. Я даже заметила крестик у Барбары на шее. Многие считают ее святой. У нас довольно теплые отношения.

Она даже не вопит от праведного гнева, когда я называла себя шаманом. Ее сопровождали внуки — Феликс и Дэн. Я и с ними общаюсь нормально, в отличие от Тима.

— Пожалуйста, скажи, что твой засранец квартирант не будет сегодня издеваться над публикой, — взмолился Феликс.

— Следи за языком, — как истинная бабушка, одернула его Барбара.

Я поежилась от неловкости.

— Ну… он, наверное, все-таки придет…

— Господи боже… — простонал Дэн, уминая пирожное.

Он посмотрел на Барбару глазами нашкодившего котенка, потом повернулся ко мне.

— Мы ему сто раз говорили не делать этого.

— Да бросьте, парни! Хватит! Знаете, сколько он в прошлый раз щеголял с фингалом?

Феликс покачал головой.

— Готов смириться с тем, что он выступает от нашего племени — хоть это и обидно, — не будь стихи такими дерьмовыми!

— Феликс! — пригрозила Барбара.

Парень смутился.

— Прости, бабуля. Но я же прав…

— Он больше ничего не умеет, — с запинкой сказала я. — И вообще, сегодня он — из племени лакота.