(Романов через несколько дней бросил голодовку. В СИЗО № 4, куда его перевели, он переоделся — впервые за последние годы вместо рясы надел спортивный костюм. Члены ОНК, к которым постоянно обращаются послушницы монастыря, следят за его здоровьем и условиями содержания.)

Заключение

Тюремные итоги исторического (пандемийного) 2020 года

2020 год войдет в истории всей планеты, как год пандемии коронавируса. И в самых тяжелых условия находились, пожалуй, заключенные (хотя все мы почувствовали себя под домашним арестом, его «сидеть дома», это совсем не то, что просто «сидеть»). В тюрьмах 11 странах прошли протесты, связанные с угрозой пандемии, в них погибло почти 100 человек. Сколько заключенных скончалась от самого вируса — эти сведения до сих пор фактически тайна, которую многие государства не хотят раскрывать.

В ряде стран (Иран, Тунис, Сирия, Бразилия, Израиль, Польша, Турция, Италия, Германия, Франция, Непал, некоторые штаты США и др.) вводили амнистию и помилование, освобождали условно-досрочно, переводили на домашний арест, давали отсрочку наказания. Где-то ограничились «компенсирующими» мерами: разрешали заключенным бесплатные видео- и аудиозвонки. В Австрии арестантам выдали 600 компьютеров, чтобы те могли общаться с родными по видеочату.

В России с 18 марта был введен временный запрет на длительные и краткосрочные свидания в СИЗО, колониях и тюрьмах. Мера вынужденная и не совсем понятная. Ведь краткосрочные свидания проводятся через стекло, то есть заключенный и его родственник друг друга не касаются и даже одним воздухом не дышат.

С этого же дня многие СИЗО прекратили принимать новых «клиентов», а также выдавать старых для участия в судебных заседаниях, следственных действиях и т. д. Изолятор № 8 в подмосковном Сергиевом Посаде пошел еще дальше. С 18 марта туда запрещен проход адвокатов.

— Это нарушение прав подследственных, — считает бывший руководитель управления юстиции Москвы Юрий Костанов. — Также нарушением является, если следователь не приходит к человеку. Спрашивается: зачем тот вообще сидит в СИЗО, если с ним не проводят никак следственных действий? Именно поэтому я все-таки за то, чтобы сейчас отпустили под подписку или домашний арест всех подозреваемых в ненасильственных преступлениях. И вообще если это глобальная катастрофа, грозящая уничтожением нынешней цивилизации, то не грех и амнистию объявить, чтоб людей из клетки выпустить. Речь, разумеется, не идёт о тех, чьё пребывание на свободе само по себе опаснее стихийного бедствия. Вообще, нужно подумать о том, как быстро выпустить на свободу максимальное число лишённых возможности самостоятельно уберечься от смертельных угроз. Проверкой температуры у чихающих и сопливых следователей и адвокатов при входе в СИЗО тут не обойдёшься. Да и разве мало жалуются арестанты на то, что их чуть ли не месяцами не посещают следователи и без всяких эпидемий?

Не все с этим были согласны. Некоторые полагали, что наоборот, пенитенциарные учреждения — лучшее место, чтобы переждать эпидемию. Ведь участи арестантов нет постоянного места жительства, социальные связи утрачены и т. д. Окажутся они на свободе — и тут же нарушат карантин: дома сидеть не будут (особенно если дома-то и нет), в больницу не лягут, а значит, только ухудшат эпидобстановку.

Знаменитый писатель Эрих Мария Ремарк говорил: «Неделя в тюрьме — это много. На воле — мало». Что бы он сказал про целый год за решеткой, да еще в период пандемии, не знаю. Но знаю точно, что 2020-й для многих арестантов и их близких казался бесконечным. «Это почти то же, как сидеть в тюрьме во время чумы или войны. С одной стороны, кажется, что ты абсолютно не защищен, с другой — ты осознаешь, что не можешь ничем помочь близким.