Она крепко встала на земле, расставив для равновесия ноги и вытянув руки.

Пену показалось, будто гигантская рука сразила его, сила удара сбила его с ног, когда напавший прыгнул на него, рассекая кинжалом то место, где он только что стоял. Но тыльная сторона той гигантской руки поймала и напавшего, отбросив его резким порывом ветра, подняв пыль и разбросав во все стороны сломанные ветки кустов и траву. Дико размахивая руками и ногами, одетая в черный плащ фигура отлетела к темному провалу оврага. Капюшон свалился и Пен впервые увидел лицо своего преследователя — исцарапанное, изорванное лицо, едва напоминавшее человеческое и отражавшее непостижимое безумие.

Новый вопль вырвался из скрюченного рта преследователя, рожденный не страхом или страданием, а яростью и обещанием ужасных мучений. Все еще пытаясь убежать, Пен стал отползать на четвереньках. Ненормально длинные конечности напавшего на него обхватили корни, которые росли вдоль края оврага, цепляясь за них пальцами. Он повис там, пытаясь удержаться, чтобы вновь оказаться наверху склона, его безумные глаза не отрывались от Пена.

Потом из оврага появился покрытый грязью корень, напоминая щупальце морского левиафана, и обвился вокруг ноги висящего существа, крепко сжимаясь. Фигура в черном плаще крутанулась и стала бороться, чтобы ослабить этот захват. Через мгновение напавший на Пена упал в пропасть, вниз, в черноту. Когда послышался звук от удара при падении, корни Матери Тейнквила зашевелились, со скрежетом скользя друг по другу. Пен услышал звуки разрываемой плоти, ломающихся костей и бьющей фонтаном из оторванных конечностей крови.

Из глубин оврага раздался последний вопль.

А затем наступила тишина.

ГЛАВА 30

Пен сидел, повернувшись к оврагу, с трудом переводя дыхание и думая, что сердце не выдержит. Он уставился в пустоту, отчасти ожидая, что существо в капюшоне появится вновь, несмотря на то, что понимал — оно мертво и никогда не вернется назад. Ошеломленный внезапностью смерти той твари, не совсем уверенный, что может доверять увиденному, но просто ждал.

Когда он поднял глаза, то увидел Хайбер. Она стояла на другой стороне оврага в напряженной позе с вытянутыми руками. Положение ее тела и шок, отражавшийся на ее лице, указывали на ее роль в том, что случилось. Именно ее магия друидов отбросила его в сторону. Она воспользовалась ею так же, как сделала это несколько недель назад на борту «Скользящего», когда снесла их преследователя с палубы воздушного корабля в воды Лазарина. В обоих случаях она спасла ему жизнь.

Он с недоумением и благодарностью смотрел на нее, затем поднял руку и помахал. Она выпрямилась и помахала в ответ. Они еще какое–то время оставались на своих местах, глядя друг на друга через овраг, и не только через этот овраг, но и через все перенесенные ими тяготы и смертельные схватки, в которых они все–таки выжили. Внезапно он почувствовал себя ближе к ней, настолько, что ему захотелось позвать ее и рассказать об этом. Но между ними была завеса темноты, а ночь, казалось, была готова украсть его слова, поэтому он промолчал.

Она еще раз помахала ему, указала в сторону руин и направилась в темноту.

Он посмотрел ей вслед, затем собрался с силами, поднялся и подошел к краю обрыва. Ему не хотелось смотреть вниз, но все–таки он это сделал. Он всматривался в черноту, говоря себе, что все нормально, что ему больше нечего бояться, что тварь, которая столько времени преследовала его, действительно мертва. Довольно долго он оставался там, ожидая, когда осядут тревожные воспоминания и эмоции, чтобы забыть о них и найти внутри свободное место покоя.

Когда он пришел в себя, то медленно выдохнул и отвернулся. Он гадал, обрела ли покой Синнаминсон от всего произошедшего, погрузившись в сон в руках Матери Тейнквил.