– Посмотрим, – говорит Гарри.

И добавляет, что волноваться все равно не о чем, даже если подтвердится, что Тодд – отец. Она, Джоди, сможет позволить себе определенную щедрость. От небольшого пособия на ребенка она не обеднеет.

Гарри очень хочет защищать ее интересы. Составит иск на официальное утверждение завещания. Узнает насчет доверенности. Начнет готовиться. По просьбе Джоди он свяжется со Стефани и позаботится о том, чтобы она могла продолжить работу с этим объектом.

Джоди ежедневно ждет возвращения семейного человека, ловит себя на этом, несмотря на решение выкинуть его из головы. Но следующий ход оказывается все же неожиданным. Когда раздается стук в дверь – перед обедом, в то время как она составляет список покупок, – Джоди отдается в руки неизбежности, открывает дверь и видит мужчину, только это не он, а коллега, тощий, как жердь, не старше тридцати, но он все равно показывает полицейский значок и представляется Следователем Таким-То. У него глаза как у психа, настолько светло-голубые, что почти бесцветные, зрачки колючие, а под радужкой белые полукруги. Он отталкивает ее и проходит в гостиную без приглашения. Как и всех, его привлекает вид из окна, что дает Джоди время оценить его со спины: черные джинсы и нейлоновая куртка. Тонкие ноги, узкий зад, покатые плечи, большая голова. Но стоит у окна он недолго.

– Мисс Бретт, – говорит он. – Джоди.

Он нервничает, дергается. Обходит комнату, берет какие-то вещи, кладет их на место. Пепельница из Мон-Сен-Мишель, пресс-папье в технике миллефьори, пачка дисков. Листает журнал «Американский психолог». Потом продолжает, так и не глядя на нее:

– Я по поводу убийства вашего. Бывшего. Надо. Кое-что обсудить, – говорит он рвано, будто не может сконцентрироваться на том, что хочет сказать. У него грубый контральто, застревающий в горле. Глазные яблоки на неподвижном плоском лице крутятся безостановочно, словно маяки, предостерегающие тех, кто ничего не подозревает.

Джоди предлагает ему сесть в мягкое кресло, в котором еще совсем недавно сидел семейный человек. Детектив присаживается на подлокотник, но ненадолго, потом снова начинает ходить. Его суетливость выбивает из колеи. Может, это нарочно. Она садится на диван и пытается защищаться.

– На прошлой неделе тут был другой следователь. Я ответила на кучу  вопросов.

– Я бы вас просто так потревожить. Не хотел, – отвечает он и осматривает ее с нарочитым высокомерием – леопардовые туфли-лодочки, маникюр, красивые холмики грудей, небольшой острый подбородок. Снова встретившись с ней взглядом, он продолжает: – Мы случайно. Узнали кое-что новое. Кажется, вы этого моему коллеге не говорили. Следователю Скиннеру. И мы просто. Заинтересовались. Ну, вы понимаете.

Он подходит к окну и поворачивается к нему спиной.

– Можете ли вы подтвердить тот факт. Что погибший. Мистер Тодд Джереми Джилберт. Ваш бывший. На момент смерти собирался. Выселить вас отсюда? Согласно закона? Из этой квартиры. Которая по праву. Принадлежала ему. И только ему. Вы это подтверждаете, мисс Бретт? Джоди?

Говорит он быстро, глотая слова, но в то же время делает внезапные паузы, разбивая речь на нелогичные куски, в паузах переминаясь с ноги на ногу, осматриваясь, касаясь пальцем поверхностей, до которых дотягивается рука. А за его спиной ярко светит солнце, едва не ослепляя ее. Джоди не видит ни глаз, ни мимики этого человека. Как ему это удалось? Поставить ее в столь невыгодное положение в собственном доме. Ей бы встать и задернуть шторы или пересесть. Да и «Мальборо» не помешает.

– Да, – отвечает она, – он пытался меня выселить.