Ник как-то слышал от Альфреда Рамсчайлда о каких-то связях между Разумовскими и Бетховеном. Он спросил:

— Вы случайно не из той семьи, что помогла однажды Бетховену?

На лице графа сейчас же отразилось удовольствие.

— Вот это да! Потрясен! Действительно, один из моих предков служил русским посланником в Вене и был покровителем Бетховена. Нам нравится считать Людвига членом нашей семьи… правда, слегка невоспитанным членом. Вы американец?

— Да.

— А куда путь держите?

— В Петроград.

— О, в таком случае нам просто необходимо стать друзьями! Я тоже направляюсь в Петроград. Боюсь, нам предстоит долгое путешествие. Девятнадцать суток на этом coi-disant лайнере, затем еще пару недель на транссибирском экспрессе. Но что, позвольте полюбопытствовать, влечет молодого американца в Петроград в столь тяжкие времена?

Ник еще дома заготовил себе «легенду».

— Я представляю «Синер сьюинг мэчин компани», — ответил он.

— О, торговый агент?

— Совершенно правильно.

Граф снял свой монокль для того, чтобы протереть его салфеткой.

— Я дам вам мою визитку. В Петрограде я знаю всех. Абсолютно всех. Большие связи при дворе. Евгений Николаевич Разумовский поможет вам продать сотни швейных машинок.

— Очень любезно с вашей стороны, граф.

— Этот ваш суп, — объявила во всеуслышание напившаяся американка, — просто отвратителен!

Капитан Родригес только пожал плечами.

Граф Разумовский вновь нацепил свой монокль. На нем был хорошо сшитый вечерний костюм, как и на остальных мужчинах, сидевших за столом, кроме капитана, который и на обед явился в своей короткой белой форменной куртке.

— Вам, наверное, приходилось слышать, — продолжал Разумовский, — что императрица Александра Федоровна — германская шпионка. Это бред. Да, по рождению она немка и имеет множество родственников в Германии, включая и родного брата в кайзеровской армии, но я отказываюсь верить тому, что она шпионка. А в то же время, — он драматически поднял вверх наманикюренный палец и ухмыльнулся, она любовница Распутина. В этом я уверен. У них во дворце закатываются оргии, а Распутин еще сносится с мертвецами!

Нику пришло в голову, что он едет в интересную страну.

Догадываясь о том, что поездка в Россию может быть небезопасной, Ник захватил в путешествие небольшой автоматический пистолет 22 калибра производства «Рамсчайлд армс», который носил в кожаной кобуре под пиджаком. На второй день плавания представилась возможность пустить его в ход.

Возвращаясь в свою каюту после получасовой прогулки по палубе — таким образом Ник пытался хоть немного развеять скуку и размяться, — он вдруг услышал шум изнутри. Насторожившись, он вынул пистолет из кобуры и тихо отворил дверь.

Граф Разумовский шарил в ящиках его бюро.

— Хотите позаимствовать мою зубную щетку? — спросил Ник, внутренне радуясь своей предусмотрительности: бумаги он носил при себе.

Вызывающе аккуратненький в своем белом костюме и белой шляпе, граф обернулся и выпрямился, тут же явив свою дежурную елейную улыбочку.

— Мой дорогой Флеминг, — сказал он, — поздравляю: вы взяли меня с поличным! Тысячу извинений! Надеюсь, это не повредит нашей зарождающейся дружбе?

— Это ее, безусловно, не упрочит. Что вы здесь искали?

— Люблю совать свой нос в чужие дела. В этом я неисправим. И профессия у меня подходящая: я работаю в Охранном отделении, то бишь в царской тайной полиции.

Его рука потянулась к карману.

— Руку назад, дорогой граф, — сказал Ник и чуть повел дулом пистолета, одновременно громким щелчком сияв его с предохранителя.