— Это ритуал. Мы должны предать вашу маму Собаке-земле. Так она сможет снова стать частью мира — частью земли и воздуха. Снова вернется, только по-другому, как вам сказал Микки.

Малышка замолчала. Ее щуплый братишка тихо стояли у нее за спиной, глядя на неглубокую ямку, которую Микки и Счастливчик выкопали в земле. Но самый крупный щенок отвернулся, сощурив глаза.

Счастливчик хотел снова начать рыть, но вдруг увидел, что малышка отошла куда-то в траву и остановилась, уткнув нос в землю. Он подошел к ней и застыл, насторожив уши. Малышка вылизывала что-то темное, полускрытое травой, лежавшее возле зарослей плюща.

Микки бесшумно приблизился к ним, посмотрел — и завыл. Когда он обернулся к Счастливчику, в его глазах был страх.

— Кажется, это еще один щенок… Он… он, — Микки посмотрел на малышку, робко жавшуюся к его ногам: — Беги к братцам, кроха! Беги, подожди нас там.

Она склонила головку, моргнула.

— Ему больно, — пропищала она, глотая слезы. — Он заболел.

— Ему уже не поможешь, — глухо ответил Микки.

Счастливчик сморщился и отвернулся. Он услышал, как малышка тихо вернулась к братьям и легла рядом с ними в траву перед домом. Тогда он подошел к крохотному неподвижному телу, над которым стоял Микки. Видимо, малыш, как и Мать-Собака, умер дня два или три назад. На его шерсти еще сохранился едкий металлический запах крови. Но страшнее всего были следы зубов на шее щенка, прямо под белой отметиной в форме клыка. Сомнений быть не могло — щенок не умер своей смертью, а был убит, причем зубы его убийцы были очень похожи на зубы Счастливчика.

«Кто мог убить щенка? Если бы это сделал койот или лиса, они бы его съели, эти твари всегда так делают… Кто же тогда это сделал? Собака? Нет, это невозможно! Собака не способна на такое злодейство!»

Микки опустился на траву рядом с мертвым щенком.

— Мне это не нравится, Счастливчик, — прошептал он. — Что это за место? Что здесь творится?

Счастливчик кивнул. Это страшное место пропахло смертью, кровью и страшными тайнами. Он не понимал, что случилось с Матерью-Собакой и ее детенышем, он не знал, почему Свирепые собаки ушли из своего лагеря, бросив трех щенков на голодную смерть. Ясно было одно — здесь случилось нечто ужасное, и нужно было как можно скорее уносить отсюда лапы.

— У нас есть долг по отношению к умершим собакам, — тихо сказал он. — Собака-Земля не делит собак по стаям, даже Свирепые заслуживают того, чтобы их проводили, как полагается. Собака-Земля примет их.

Малышка, которую Микки отослал к братьям, подняла голову и протявкала:

— Вы ему поможете? Возьмете его с нами?

Ее братья промолчали. Самый маленький смотрел в землю, опустив хвостик, а крупный щурил глаза и скалил зубы, словно с трудом сдерживал злость.

Счастливчику очень хотелось уберечь малышей от нового горя. Но что он мог сделать?

— Боюсь, ему уже нельзя помочь, — проскулил он. — Это ваш брат?

— Нет! — резко и зло протявкал самый крупный щенок. Счастливчик ждал, что он добавит еще что-то, но малыш только сердито смотрел на него, широко расставив свои короткие крепкие ножки.

— Счастливчик, нужно уходить отсюда, — снова завыл Микки.

Счастливчик знал, что его друг прав. Что-то ужасное, что-то невозможное творилось в этом брошенном Собачьем саду.

Стая ворон опустилась на деревья, окружавшие лагерь Свирепых собак. Собака-Солнце начала спускаться на землю. Счастливчик поспешно вернулся к недорытой могиле и яростно заработал лапами.

Микки выкопал рядом маленькую ямку для щенка. Он взял его за шкирку, бережно перенес в ямку и уложил на дно.