Действие первое. Выстрелы.

Бонч, а следом за ним советские историки главным свидетелем считают ленинского шофера Степана Казимировича Гиля.

В деле о покушении я нашла его показания по горячим следам, сразу после выстрелов.

Гиль: «Приехали около 10 вечера. Выступление длилось около часа. Когда Ленин был уже внутри, ко мне подошли 3 женщины. Одна спросила, кто выступает. Я ответил: не знаю. Тогда одна из трех сказала, смеясь: узнаем. По окончании речи из помещения, где был митинг, бросилась к автомобилю толпа человек в 50 и окружила его. Вслед за толпой в 50 человек вышел Ильич, окруженный женщинами и мужчинами. Блондинка говорила, что отбирают муку. Когда Ленин был уже на расстоянии 2–3 шагов, я увидел, сбоку, с левой стороны, протянувшуюся из-за нескольких человек женскую руку с браунингом, и были произведены 3 выстрела, после которых я бросился в ту сторону, откуда стреляли, стрелявшая женщина бросила мне под ноги револьвер и скрылась в толпе. Револьвер этот лежал под моими ногами. При мне револьвера никто не поднял. Но как объяснил мне один из двух сопровождавших раненого Ленина, сказал мне: «Я подтолкнул его ногой под автомобиль». Поправлюсь: после первого выстрела я заметил женскую руку с браунингом».

Допустим, Степан Казимирович сильно волновался и путался. Посмотрим, что говорят другие свидетели, например некто С.Н. Батулин, помощник военного комиссара 5-й Московской советской пехотной дивизии.

Батулин: «Подойдя к автомобилю, я услышал три резких звука, которые я принял не за револьверные выстрелы, а за обыкновенные моторные звуки. Вслед за этими звуками я увидел толпу народа, разбегавшуюся в разные стороны. Человека, стрелявшего в Ленина, я не видел. Я не растерялся и закричал: «Держите убийцу товарища Ленина!» – и с этими криками побежал на Серпуховку, по которой в одиночном порядке и группами бежали в различном направлении перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.

Я увидел бежавших двух девушек, которые, по моему глубокому убеждению, бежали по той причине, что позади них бежали другие люди, и которых я отказался преследовать. В это время позади себя, около дерева, я увидел с портфелем и зонтиком в руках женщину, которая своим странным видом остановила мое внимание. Она имела вид человека, спасающегося от преследования, запуганного и затравленного».

Мне захотелось передохнуть, перевести дух и собраться с мыслями. Капучино остыл, я сжевала несколько орешков, закурила. Если бы мне представилась возможность побеседовать с товарищем Батулиным, я бы спросила: товарищ Батулин, почему женщина, стоявшая около дерева с портфелем и зонтиком, «имела вид человека, спасающегося от преследования»? Столько народу бежало, а она, наоборот, стояла.

Товарищ Батулин, разумеется проигнорировал бы мой неуместный вопрос. Он продолжал давать свидетельские показания.

Батулин: «Я спросил ее, зачем она сюда попала. На эти слова она ответила: «А зачем вам это нужно знать?», что меня окончательно убедило в покушении этой женщины на тов. Ленина».

Я чуть не поперхнулась орешком, я не могла удержаться от очередного неуместного вопроса: почему? Товарищ Батулин, как, каким образом и что именно окончательно убедило вас в покушении этой женщины на тов. Ленина? Вполне нормальный ответ женщины – «Зачем вам это нужно знать?» Или все дело в портфеле и зонтике? Но ведь тов. Ленина не зонтиком кололи и не портфелем били по голове! Если я правильно поняла, в него стреляли из револьвера (браунинга). Может, у этой женщины имелась третья рука, в которой она держала оружие?

Товарищ Батулин твердо стоял на своем, и правота его полностью подтвердилась.

Батулин: «На Серпуховке кто-то из толпы в этой женщине узнал человека, стрелявшего в Ленина. После этого я еще раз спросил: «Вы стреляли в тов.