|
Начпрод Аспирин выдал нам с ним на двоих пакетик чипсов, и от беседы отвертеться никак не получалось. — Слышал, — сказал я, засовывая к бюрерам свежеподстреленную ворону. Сразу же захрустели кости, потом раздался болезненный кашель — перьями, видать, подавились. Стряхнул с пальцев воронью кровь и сунул руку в пакетик. — И что говорят? — Петраков-Доброголовин поморщился, глядя, как я отправляю чипсы в рот, но тоже начал есть. — У Зоны особая энергетика. Может быть, какая-то часть телефонных разговоров просто застряла в кабелях. Тот голос, что я слышал в доме, был закольцован. Не забудьте и про всякие АТС. Что-то, возможно, улавливается из внешнего мира. Потому всякое можно услышать. — То есть разговоры вполне обыденные? Вот такие послания из прошлого? — Я же говорю — разные. Если человек в Зоне снимает трубку и слышит, как в Одессе, например, один предприниматель заказывает другому привезти пять тонн парного мяса, эта невинная информация приобретает совсем другой подтекст. Он-то не знает, что абоненты — в Одессе… Некоторые не только слышат, но и говорят. Получается игра в испорченный телефон, тоже кого угодно испугает. Я помолчал, хрустя чипсами. Черт, ну и противная же штука, сплошная соль… Еще больше захотелось пить. — И все? — спросил Петраков-Доброголовин, чуя, что я не договариваю. — Некоторые сходят с ума. Но у них, сами понимаете, очень сложно узнать, о чем и с кем шла беседа. Профессор понятливо покивал. — Вы странный человек, Константин, — сказал он. — Иногда рассуждаете, как рафинированный интеллигент. И я не удивлен — вы ведь учились на кинематографиста. А иногда… — А иногда рассуждаю как быдло? — усмехнулся я. — Почему как быдло. Нет. Как… как бандит, я бы сказал. И ведете себя соответственно. — Профессор, здесь вести себя по-другому нельзя. Что я должен был, по-вашему, сделать в случае с бунтом на корабле? — Не обязательно было убивать этого молодого человека… — Если бы я его не убил, могла начаться серьезная перестрелка. Если помните, именно он предлагал убить меня. И, не исключено, вас тоже — ведь им требовался лишь один проводник до Периметра, а вы на проводника никак не тянете. — Об этом я не подумал, — признался Петраков-Доброголовин. — Да вы сами кого угодно убьете за своих бюреров. — Зачем вы так говорите? — обиделся профессор. — А не вы ли предлагали мне оставить пассажиров у самолета? Прекрасно понимая, насколько снизятся их шансы на выживание. И все из-за ваших драгоценных карликов! — Но я действительно думаю, что каждый должен заниматься своим делом. — Не знаю, оскорбит ли вас это, но час тому назад господин Скунс предлагал мне примерно то же самое. Поскольку заплатить мне теперь никто не сможет — значит надо всех загнать в дом, запереть, а по прибытии домой анонимно сообщить спасателям. Вы — профессор. Он — жулик. |
