|
Я ее понимал — выбраться из жуткой лапы Излома и прямо возле дома угодить в такой переплет… Неожиданно люк ближней бронемашины распахнулся, из него вылез офицер. Крепкий такой дядя из комендатуры, из русских офицеров. Кажется, его фамилия была Голованов. — Альтобелли убит? — спросил он, спрыгивая на землю. — Лови, — крикнул в ответ Соболь и бросил жетон мертвого лейтенанта, привязанный цепочкой к камню. Голованов поймал его на лету, мельком глянул и убрал в карман. — Сколько с вами детей и женщин? — Трое детей, три женщины, — ответил я. Почему вылез Голованов? Почему молчит капитан? — Не стрелять, — крикнул офицер своим и пошел к нам. Он шел не торопясь, увязая тяжелыми ботинками в рыхлом глиноземе, и остановился в полуметре от меня. Я отчетливо видел заклепки на обуви, поблескивающие в свете прожекторов. Потом прикинул, что лежать мордой вниз, когда он перекрывает линию огня, глупо, и поднялся, отряхиваясь. — Самолет действительно сбит? — спросил Голованов. Мой маленький отряд вслед за мной поднимался с земли. Подошла стюардесса Марина, прихромал бортмеханик. — Сбит, — подтвердил он. — Я — член экипажа… Скорее всего ракетой. За территорией Зоны. — «Черные ящики»… — «Черные ящики» в надежном месте, — оборвала его Марина. — Это наша гарантия, — добавил я. — Вы же понимаете, господин Голованов. Я даже вам ничего сейчас сказать не могу, не имею права. — Я все прекрасно понимаю, Упырь, — кивнул офицер. — Кстати, сюда приходил человек от Тёмных? — Приходил. — Видимо, он все сообщил Колхауну. — Догадываюсь, что именно так. Если вас интересует, где он, отвечу — убит. — На всякий случай? — подмигнул я. — Он того заслуживал, Упырь. — Голованов поправил ремень с кобурой. — Я все рассказал? Тогда проходите, черт с вами. Под мою ответственность. — А капитан Колхаун? — Капитан сидит в броневике, он арестован, — хмуро произнес Голованов, представляя, наверное, как сложно будет из этой истории выпутываться. — Ну или временно отстранен от исполнения обязанностей. До последующего разбирательства. — Вы обещаете? — спросила Вероника Сергеевна. Она тоже подошла к нам, держа за руки мальчиков. — Обещаю, — сказал Голованов и криво улыбнулся, увидев пистолет в руке у Сережи. — Погодите, не торопитесь, Вероника Сергеевна. Зачем вы это сделали? — спросил я офицера. Голованов пожал плечами. — Во-первых, Луиджи был моим приятелем. Во-вторых… во-вторых, мне очень не нравится то, что творится вокруг Зоны. Вашего брата я не люблю, — искренне говорил офицер, — но вы хотя бы зарабатываете своим горбом. |
