Девушка опустилась в кресло, и немедленно стена перед ней изменилась. Теперь на ней возникло изображение: Общий зал, где рабы отдыхали от своих хозяев в свободное время. Там было множество диванов и кроватей, пищераздатчиков, бассейнов и компьютеров с виртуальными играми. Это было приятное место; она не раз посещала его с Бэйном и без него, пока он исполнял поручения граждан на Фазе. Агапа приводила сюда и Нипи до её исчезновения, и девочка проявляла удивительные способности в том, что касалось развлечений. Правило было одно: рабы могли заниматься, чем угодно, при условии, что это не мешало отдыху остальных. Это касалось и сексуальных игр; если парочки не хотели резвиться на всеобщем обозрении, они просто уединялись где-то ещё. Таким образом, для флирта обстановка подходила идеально.

— Оппоненту известна личность твоей актрисы, — вновь заговорил Игровой Компьютер. — Отныне всё, что ты скажешь, она воспримет, как свои мысли. Подбирай слова аккуратно.

— Но… — начала было Агапа.

Изображение на стене подпрыгнуло, словно кто-то отреагировал. Агапа сообразила, что Дири услышала её «но» в голове. Естественно, она подпрыгнула, не понимая, почему вообще ей пришла неожиданная мысль.

Она замолчала, и пару секунд спустя актриса возобновила своё занятие. Только сейчас до Агапы дошло: движущаяся картинка на стене — это то, что Дири видит. Она смотрела на мир глазами актрисы. Как организаторы достигали подобного эффекта, девушка не знала, поскольку ранее в эту игру ей играть не доводилось. Может, на женщине располагались миниатюрные камеры, а Компьютер создавал из них трёхмерное изображение. Агапе казалось, что она смотрит в Общий зал сквозь стеклянную стену.

Дири миновала зеркало и мельком взглянула на своё отражение. Увидела его и Агапа. Её волосы отросли, а грудь несколько обвисла; интересно, когда её фотографировали для добровольного участия в игре? Но, прежде чем Агапа успела оценить её шансы полностью, та уже двинулась дальше.

— Нет! — вскинулась Агапа. — Останься и посмотрись в него ещё.

Картинка повернулась, когда актриса откликнулась на её мысль. Дири снова приблизилась к зеркалу.

Эти слова вырвались у Агапы непроизвольно, но женщина приняла их за указание к действию. Поразительно, как всё работало! Но лучше обосновать «её» мысль логично, чтобы Дири ничего не заподозрила.

— Давненько я на себя не смотрела, — сказала Агапа. — Надо убедиться, что всё ещё прилично выгляжу.

Дири стояла перед зеркалом. Вот она выпрямила спину и набрала в грудь воздуха, от чего её грудь красиво приподнялась, а живот стал плоским. Да, фигура была хороша; годы ещё не успели гротескно исказить её формы.

— Замечательно, — похвалила Агапа. — Вот так и буду держаться, подавая себя наилучшим образом. Не хочу, чтобы окружающие решили, будто я старею.

Её взгляд зацепило что-то сверкающее сбоку. Посмотрев в ту сторону, Агапа увидела вокруг основного изображения серию мягко светящихся панелей. На той, что сейчас светилась ярче других, сформировались буквы: ГОРДОСТЬ. В данный момент как раз её Дири и ощущала! Вот как игрок узнавал об эмоциях актёра; наблюдая за панелями.

— Да, хорошо, что я задержалась бросить на себя взгляд, — произнесла она. — Теперь я чувствую себя более уверенно.

Дири подняла руку, поправляя заколотые гребнем каштановые кудри. Вытащив его, она причесалась. Поскольку одежда рабам не дозволялась, то и карманы у них отсутствовали. Иногда женщины носили с собой кошельки-несессеры, но это было неудобно, так что хранить мелкие вещи в гребне двойного назначения становилось всё более популярным.

Забирать волосы вверх снова Дири не пожелала. Вместо этого она волнами распустила их по плечам, смягчая овал лица.