Румянец, такой же нежный и свежий, как дикая роза, залил ее щеки!

   — Конечно нет.

   — Единственное, что не обойдется без домыслов, учитывая несчастья, постигшие Ваших предыдущих ухажеров.

   Они оба знали, что он был пятым в очереди, которая началась тогда, когда Изабель была еще в колыбели. Первым был барон возраста ее отца, который умер от колик. Позднее честь перешла к его сыну, мальчику менее шести лет отроду, который не пережил заболевания корью. Затем брак был оговорен с Джеймсом, маркизом Троубриджем, пострадавшим в бою ветераном почти пятидесяти лет. Троубридж был убит осенью на охоте, когда ей было девять. В возрасте одиннадцати лет она была обещана лорду Нисоллу, всего лишь на семнадцать лет старше ее и с заячьей губой. Когда его казнили, так как он выбрал не ту сторону в ссоре между фракциями Плантагенетов, обручения прекратились.

   Рэнд знал, что это было частично из-за того, что леди приобрела репутацию одной из проклятых Трех Граций Грейдонов. Сестры могли соединиться в браке только с теми мужчинами, которые их любят. Более весомыми причинами были непрекращающиеся войны, которые сделали выбор жениха проблематичным, учитывая, что выбранный мужчина мог быть здоровым и бодрым в день помолвки и обезглавленным на следующий.

   Леди начала снимать перчатки, уделяя пристальное внимание каждому пальцу. Наблюдая за обнажением ее бледных рук, Рэнд почувствовал влечение, которое нашло отклик внизу живота; в голове проносились мысли об участках ее тела, которые вскоре откроются ему. Ему стоило усилий отвлечься, когда она наконец ответила:

   — Вас сложно винить за пошлость остальных. Мой сводный брат, как и его отец, наслаждается отсутствием у него утонченности. Привыкшая к манерам Грейдонов, я вряд ли буду краснеть из-за ваших.

   — Тем не менее вы покраснели только что.

   Ее взгляд был прикован к тому, что она делает: она медленно и осторожно снимала кожу с мизинчика.

   — Не из-за объекта насмешек, а из-за того, что эта тема всплыла между нами.

   — Значит, я виноват, — спокойно сказал он.

   — Я не вижу никакой вины.

   Честность Изабель тронула его необъяснимой нежностью, так же как и ее мужество, и невольная гордость. Она была последним ярким и сияющим дополнением этой совершенной комнаты, которую он для нее создал. Глаза у нее были нежнозеленые, цвета молодых весенних листьев, оживленные настороженным умом. Губы насыщенного темно-розового цвета походили на дикую розу, побеги которой обвили стену внутреннего двора. Ее накидка из грубого шерстяного полотна красновато-коричневого цвета служила простой защитой от пыли, а амазонка под ней была из ярко-зеленой летней шерсти. Она отбросила капюшон плаща, и ему открылся маленький плоский чепец из малиновой шерсти, вышитый листьями папоротника, к которому прикреплялась светлая вуаль, укрывающая ее волосы так плотно, что ни один завиток нельзя было увидеть. Внезапно у Рэнда зачесались руки снять этот покров, раздеть ее, чтобы увидеть в целом драгоценность, которую он получил.

   — Вы успокоили меня, — сказал он хрипло. — Если выполнение супружеского долга, о котором упоминали остальные, состоится до свадьбы, я верю, вы поймете причину. Лучший способ разрушить проклятие, который я знаю, — опровергнуть его.

   Ее подбородок слегка поднялся, хотя ресницы скрыли выражение ее лица.

   — Вы позволите мне, по крайней мере, снять сначала накидку?

   Его мозг выдал видение, в котором он овладевал ею в облаке

   юбок, в то время как ее ноги в чулках обвивались вокруг него. Он был рад немодной длине своего дублета.