Изабель задернула балдахин. Прежде чем подойти к двери,

   Рэнд убедился, что нигде не осталось ни щели. Открыл дверь. Вошел Дэвид с нагруженным подносом. Он быстро бросил один голубой взгляд по направлению к кровати, ставя свою ношу на стол, затем стал сосредоточенно выкладывать корзинку с хлебом, кувшин вина и серебряный кубок. Сделав это, он поставил на него полупустой кувшин и заляпанный вином кубок с прошлой ночи. Нетронутый сыр, орехи и яблоки он оставил.

   — Отлично, — сказал Рэнд. — Возвращайся через час.

   Дэвид наклонил свою светлую голову:

   — Как прикажете, хотя вы, возможно, хотите услышать последние новости.

   — Произошло что-то важное?

   — Королева покинула замок на рассвете. С ней поехали ее мать, сестры и мать короля, герцогиня Ричмонда и Дерби, в сопровождении охраны из тысячи воинов. Официально объявлено, что они путешествуют до Винчестера, где королева останется на сорок дней уединения до родов. При дворе ходят слухи о том, что король сходит с ума от беспокойства за безопасность Елизаветы и его нерожденного наследника. Он считает, что Danse Macabre прошлым вечером был покушением на убийство.

   — Значит, боится, что они могут попробовать снова.

   — Так точно.

   Рэнд провел рукой по щетине на подбородке, в то время как его мысли протекали, как ртуть, через его мозг:

   — А Мастер празднеств?

   — Его ищут повсюду. Пока безрезультатно.

   — Очень плохо, — сказал Рэнд, нахмурившись. — Я подозреваю, что Леон мог бы многое нам рассказать.

   Улыбка Дэвида была мрачной.

   — Так думает и король. Он не будет миндальничать с ним, если он покажется.

   — Хорошая причина остаться в тени.

   — Будучи виновным или нет, — сухо ответил Дэвид, соглашаясь.

   За балдахином раздалось шуршание. Хотя и он, и Дэвид услышали его, оба притворились, что ничего не слышали.

   — Куда он мог поехать? — спросил он. — Кого он может знать, кто бы укрыл его?

   — Никто не может сказать, — ответил Дэвид. — Он знал всех, был любим дамами, но имел мало настоящих друзей.

   — Он не мог исчезнуть, если не добрался до побережья и не переправился на континент на пароме.

   — Невозможно, — казалось, Дэвид не раздумывал ни минуты. Он подошел к ванне, где стояла холодная, мыльная вода с прошлой ночи. Наклонившись, подобрал рейтузы Рэнда, его дублет и рубашку, перекинув их через руку.

   — Невозможно, — повторил Рэнд задумчиво, — но это вероятно? Оставил бы он всех тех, кого знает здесь? — Он подумал о людях, которых знал трубадур, особенно об Изабель. На месте Мастера празднеств он бы не покинул ее, не попытавшись очистить свое имя.

   — Вы думаете, он пытался убить короля? — спросил Дэвид, наклонив голову, так что смотрел на него искоса.

   — Один Господь знает, — сказала Рэнд. — Любой за высоким столом мог быть избранной жертвой.

   — Или все вы, — сказал его оруженосец.

   Рэнд промолчал. Это было слишком близко к истине, чтобы требовался ответ.

   — Так мы проведем день в поисках вместе с остальными?

   — Провели бы, если бы я мог, но король не разрешит. Возможно, я каким-то образом могу руководить поисковой кампанией из зала. Не знаю, что еще можно сделать.

   Его оруженосец подобрал сорочку Изабель там, куда она приземлилась — рядом с ножкой кровати.