— Кейт! — проворчала Изабель в знак протеста, хотя она не могла ей возразить. Дрожь смятения пробежала по ее телу. Или это было предвкушение?

   — Какова бы ни была его цель, думаю, мы должны пойти своей дорогой, — сказала Кейт, делая небольшой реверанс в сторону Рэнда. — Мы с Маргаритой оставим тебя здесь и надеемся увидеть в большом зале сегодня вечером.

   — Это, — добавила Маргарита, — если он не съест тебя до этого.

   У Изабель перехватило дух, так как воспоминание о рте Рэнда

   на своем вызвало горячее пульсирование крови в венах, и ее грудь поднялась над лифом. Ее сестры повернулись к ней с вопросительным взглядом, но она проигнорировала их.

   — Я буду там вовремя, но... вам не обязательно оставлять нас.

   — О, думаю, обязательно, — поспешно сказала Кейт, когда Рэнд вытянулся во весь рост.

   — Да хранят тебя небеса, — прошептала Маргарита.

   Ее сестры быстро обняли ее и повернулись назад, откуда пришли. Изабель пошла одна.

   — Молились? — спросил Рэнд, когда она подошла ближе, его голос был похож на камень, который терли о камень.

   — Почему вы так думаете? — Она вошла в комнату с некоторой осторожностью, когда он отступил назад, давая ей войти.

   Он последовал за ней внутрь и закрыл дверь.

   — Кое-кто видел вас в аббатстве.

   Как она могла быть уверенной, что он поверит, что она ходила встречаться с Леоном, человеком, которого он знал как ее воздыхателя, из чисто дружеских чувств и заботы? О, и как она могла сказать, что ей предложили расторгнуть их брак и даже назвали цену — его жизнь?

   Она не могла. Мужского гнева нужно избегать любой ценой. Она усвоила этот урок давно. Сняв чепец и вуаль, потирая голову в том месте, где они ей надавили, через плечо она сказала частично правду:

   — Я пропустила мессу, лежа так долго в кровати.

   — Надеюсь, что вы не молились о том, чтобы избавиться от внимания вашего мужа.

   Его голос был близко, как будто он следовал за ней. Он положил руки на ее талию, останавливая ее движение, притянул к себе. Ее ответ был сбивчивым:

   — Нет. Почему я должна?

   — Потому что эта молитва не будет услышана, — сказал он шепотом, обжигая ее шею своим дыханием.

   Дрожа от реакции и того, что она смутно распознала как угрызения совести, она повернулась в его объятиях, провела руками вверх по твердой стене его груди и обвила их вокруг шеи. Он притянул ее ближе и прижался ртом к ее губам, скользя руками вниз по ее бедрам, чтобы прижать ее к своему горячему, твердому, бархатистому сверху и железному внутри естеству, расположенному между твердыми колоннами его ног, спрятанному за дублетом.

   Никто из них не спустился к ужину в большой зал в течение долгого вечера, который последовал, но это не помешало им утолить голод.

ГЛАВА 10

   «Двор стал не таким без Елизаветы Йоркской», — подумал Рэнд, наклонившись над лютней, которую он нашел на скамье в большом зале, тихо перебирая струны. Обладая кроткой наружностью, она производила эффект луча света, который достигал самых удаленных уголков. В ее отсутствие король был угрюмым и вспыльчивым. Придворные обменивались острыми словечками по поводу процедуры и предшествования. Слуги не спешили выполнять свои обязанности и ругались между собой. Кухня не поставляла все лучшее ни на высокий, ни на низкие столы, серебряные и золотые тарелки, которые украшали сундуки большого зала, потеряли свой блеск, потускнев от пыли и отпечатков пальцев.