— Из Брэсфорда?

   Дэвид быстро покачал головой, от чего вечерний свет заблестел на волнах его светлых волос. Быстро оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что за ними не наблюдают, он вынул свернутый свиток пергамента из туники.

   — Его принес виллан в служебный зал.

   Рэнд знал, что виллану, рабу своего хозяина, но вольному человеку по отношению ко всем остальным, могли приказать почти все. И он не будет говорить об этом позже, боясь телесного наказания.

   — Принес тебе, а не мне? — спросил он, нахмурившись.

   — Возможно, кто-то показал ему на меня, как на вашего оруженосца. Я не видел его раньше, могу поклясться.

   Пергамент захрустел, когда Рэнд развернул его. Строчки были разбросаны по всей странице, неровный подчерк был украшен завитушками, дефисами и изобретательным правописанием безупречного французского языка. Рэнд наклонил его к свету.

   «Cher ami9...»

   Колющее ощущение настороженности пробежало по его позвоночнику, когда первые слова бросились в глаза. Его пальцы сжались в смертельной хватке, когда он пробегал взглядом по нескольким строчкам.

   Отправительница просила снисхождения за то, что адресовала свое послание ему, но она не знала, к кому еще обратиться. Она осмелилась положиться на его доброту, которая была проявлена к ней во время ее недавних родов, прося помощи. Цитадель, которая была представлена ей как убежище, оказалась тюрьмой. Бежать было необходимо срочно, поскольку она боялась за свою жизнь и за жизнь своего ребенка. Он должен быть осторожен на своем пути, так как враги были повсюду. Она будет ждать его приезда с горячими молитвами за его безопасное прибытие. Она была его признательной и любящей Жю-льет д’Амбуаз.

   Рэнд прошептал проклятие. Записка была, как и леди, немного драматичной, но вежливой и заботливой. Это было также секретное эссе, полное страха.

   — Сэр?

   Рэнд пересказал своему оруженосцу содержание послания, в то время как его брови сдвинулись.

   — Больше ничего не было? — спросил он, — не дано никаких указаний?

   — Виллан, который принес его, ждет, когда вам будет удобно. Он хрипит, а не разговаривает, но он показал, что должен вас проводить.

   — Сейчас? И кому он может служить?

   — Он не носит ливреи, только крестьянскую одежду, когда его спросили имя его хозяина, он не смог дать вразумительный ответ. — Дэвид покачал головой. — Это настораживает.

   Рэнд был полностью согласен. Он хотел найти мадемуазель Жюльет. Да, но мысль о том, чтобы спешно уехать в ночь с проводником, которого он в жизни не видел, его не прельщала.

   — Это может быть уловкой, чтобы заставить вас нарушить обещание не покидать дворец, чтобы у короля была причина послать вас в Тауэр.

   — Может быть, — ответил он, постукивая пергаментом по большому пальцу, — но что, если нет?

   Это был вопрос, на который его оруженосец не стал пытаться отвечать:

   — Кажется, этот человек проехал много лиг. Вам нужно скоро выезжать, если вы хотите вернуться до рассвета.

   До того, как его хватятся, имел в виду Дэвид. На размышления было мало времени. Он не мог игнорировать вероятность, что мадемуазель Жюльет может нуждаться в его помощи.

   — Кажется, ты не мог найти меня в более подходящем месте, — сказал он с сухим одобрением, потянувшись, чтобы провести пальцами по гриве Тени.

   — Тогда мы едем.

   — Я еду. Ты остаешься. — Он заколебался. — Ты ничего не говорил леди Изабель?

   — Нет, ничего.