На шестой день утром, когда она выходит из дома, мы уже полили огород. Мы берем у нее из рук тяжелые ведра с кормом для свиней, мы отводим коз на берег реки, мы помогаем грузить тачку. Когда она возвращается с рынка, мы пилим дрова.

За обедом Бабушка говорит:

– Вы поняли. Кров и еду надо заработать. Мы говорим:

– Не в этом дело. Работать тяжело, но еще тяжелее ничего не делать и смотреть, как кто‑то работает, – особенно если это пожилой человек.

Бабушка усмехается:

– Сукины дети! Значит, вы меня пожалели?

– Нет, Бабушка. Нам просто стало стыдно. Вечером мы идем в лес за дровами.

Теперь мы делаем всю работу, которая нам по силам.

Лес и река

Лес очень большой, река совсем маленькая. Чтобы попасть в лес, надо перейти реку. Когда воды мало, мы можем перейти ее по камням. Но иногда, после сильного дождя, вода доходит нам до пояса, она холодная и мутная. Мы решаем построить мост из кирпичей и досок, которые валяются вокруг домов, разрушенных бомбежкой.

Мост получается очень крепкий. Мы показываем его Бабушке. Она пробует слупить на него и говорит:

– Очень хорошо. Только не ходите далеко в лес. Граница близко, солдаты могут в вас выстрелить. И главное – не заблудитесь. Я вас искать не буду.

Когда мы строили мост, мы увидели рыб. Они прячутся под большими камнями или в тени кустов и деревьев, ветки которых соединяются над рекой. Мы выбираем самых больших рыб, ловим их и сажаем в лейку с водой. Вечером, когда мы приносим их домой. Бабушка говорит:

– Сукины дети! Как вы их поймали?

– Руками. Это легко. Просто надо стоять не двигаясь и ждать.

– Тогда ловите много рыбы. Сколько сможете. Назавтра Бабушка ставит лейку на тачку и продает рыбу на рынке.

Мы часто ходим в лес, мы никогда не теряемся, мы знаем, с какой стороны граница. Вскоре часовые узнают нас. Они никогда в нас не стреляют. Бабушка учит нас отличать съедобные грибы от ядовитых.

Из леса мы приносим на спине вязанки дров, корзины грибов и каштанов. Мы складываем дрова рядами около дома под навесом и жарим каштаны на плите, если Бабушки нет дома.

Однажды далеко в лесу, на краю большой ямы от снаряда мы находим мертвого солдата. Он еще целый, только вороны выклевали ему глаза. Мы берем его винтовку, патроны, гранаты: винтовку засовываем в связку дров, патроны и гранаты прячем в корзины под грибы.

Вернувшись к Бабушке, мы аккуратно заворачиваем эти вещи в солому, кладем в мешки из‑под картошки и зарываем их под скамейкой возле окна офицера.

Грязь

Дома, в Большом Городе, Мать часто нас мыла. Под душем или в ванне. Она одевала нас в чистую одежду, стригла нам ногти. Она водила нас к парикмахеру стричь волосы. Каждый раз после еды мы чистили зубы.

У Бабушки мыться невозможно. Нет ванной, нет даже водопровода. Нужно накачать воду из колодца во дворе и принести ее в ведре. В доме нет ни мыла, ни зубной пасты, ни стирального порошка.

В кухне все грязное. Ноги прилипают к неровной коричневой плитке, ладони и локти прилипают к большому столу. Плита вся черная от жира, стены черные от копоти. Хотя Бабушка моет посуду, тарелки, ложки, ножи никогда не бывают совсем чистыми, а кастрюли покрыты толстым слоем жира. Полотенца серого цвета и плохо пахнут.

Сначала нам даже не хочется есть, особенно когда мы видим, как Бабушка готовит, не моя рук и сморкаясь в рукав. Потом мы на это не обращаем внимания.

Когда тепло, мы ходим купаться на реку, моемся и чистим зубы у колодца. Когда холодно, полностью вымыться невозможно. В доме нет ничего подходящего. Наши простыни, одеяла, махровые полотенца исчезли. Мы больше не видали большой коробки, в которую их положила наша Мать.

Бабушка все продала.

Мы становимся все грязнее и грязнее, наша одежда тоже.