«Она сообщила мне, — продолжала бабушка, — что Алессандро остался таким, каким он был всегда, из чего я сделала вывод, что он по-прежнему увлекается молоденькими девочками. Прости, дорогая, если это вызывает у тебя неприятные воспоминания, но прошло уже четыре года и пора бы забыть обо всем и смело смотреть правде в глаза. Когда ты была у меня на Рождество, я не могла не заметить, что ты все еще внутренне скованна и всего боишься. Ты даже близко не могла подойти к тому парню, который был в числе моих гостей. Кэл Фарадей — замечательный парень, очень умный и образованный. К тому же он единственный сын Клея и Эльвиры и с успехом учится на первом курсе медицинского факультета. Линдсей, мне известно, что говорит твой отец, этот отъявленный негодяй, но он ошибается, поверь мне. Никогда не слушай его. Ты не виновата в том, что произошло тогда в Париже. Взрослей, моя девочка, и постарайся как можно скорее забыть обо всем…»

Линдсей подняла голову и посмотрела на крыши домов студенческого городка. Как легко судить обо всем со стороны, анализировать и сопоставлять факты, давать благоразумные советы другому человеку! Это было известно ей не только из жизни, но также из различных теорий, которых она нахваталась, специализируясь в области психологии.

Она быстро сложила письмо и отправила его поглубже в сумку. Линдсей подошла к зданию психологического факультета, поднялась по лестнице на второй этаж, вошла в аудиторию 218 и уселась на своем обычном месте. Студенты напряженно молчали, желая побыстрее все сделать и насладиться долгожданной свободой. Доктор Граска и его ассистент из числа выпускников вручили ей голубого цвета тетради, а вместе с ними лист бумаги, на котором были изложены вопросы. Линдсей порылась в сумке, Достала шариковую ручку и стала быстро писать.

Она писала около трех часов, а когда закончила отвечать на вопросы, сдала все бумаги ассистенту и быстро покинула аудиторию, даже не взглянув на профессора Граску. На улице было еще теплее, чем до экзамена. Как хорошо, что у нее не будет больше никаких занятий! Полная свобода. Университет теперь позади, а впереди степень бакалавра, никакой работы и ни малейших представлений о том, чем ей придется заниматься в будущем.

Линдсей спустилась к набережной и села на катер, в считанные минуты доставивший ее к статуе Свободы. Там она немного посидела на скамье, греясь на солнце и наблюдая за беззаботными туристами, которые толпами бродили взад и вперед, а потом вернулась домой.

В тот вечер, к ее удивлению, ей неожиданно позвонил Кэл Фарадей и предложил вместе поужинать и посмотреть какой-нибудь интересный фильм. Он только что окончил первый курс в университете Джонса Хопкинса и приехал в Нью-Йорк на несколько дней, чтобы навестить друзей. Она ответила ему вежливым отказом и тут же отправилась спать, теряясь в догадках, к чему бы этот неожиданный звонок.

Тэйлор был свободен от дежурства в участке и, принарядившись в свои любимые темно-коричневые вельветовые брюки, белую хлопковую рубашку и жилетку, отправился на Шестьдесят третью улицу, где в своей квартире проживала Дороти Райан. Они условились, что поужинают сегодня вместе в одном из ресторанов, и поэтому у него было прекрасное настроение. Весело насвистывая, он думал о ней, о себе и о тех взаимоотношениях, которые сложились между ними. Дороти была очень симпатичной, веселой женщиной, быстро делающей успешную карьеру в области рекламного бизнеса. Он впервые встретил ее на стадионе, где играла его любимая команда «Джайентс». Тогда «Монтана» им так накостыляла, что они были похожи на рождественских гусей.