— Прошу, — шофер распахнул дверцу.

На заднем сиденьи сидел Лопушок. Он был в новой рубашке.

— На людей стали похожи, — сказал с усмешкой Тиша, оглядев оценивающе всех своих пассажиров. — Теперь помчались, а то опоздаем.

— Куда ты нас везешь-то? — спросил Лопушок.

— Везу, куда надо. Много будешь знать, скоро состаришься.

— Лучше скажи, а то не поеду. Выпрыгну на ходу. Ты меня знаешь.

— Чего ты ко мне пристал? Я сам не знаю, куда и зачем вас везу. Велено доставить вас на большак. Там Петр Петрович ждать будет. Может, в райцентр зачем-нибудь повезут вас. Цирк, говорят, туда приехал.

Тиша «выжимал» из «газика» самую предельную скорость. Теперь он не разговаривал с ребятами, а врос в баранку и весь превратился во внимание.

Вот уже позади луговая дорога, вот уже въехали в лес и помчались по большаку. Мелькали деревья, столбы... Состояние шофера передалось ребятам. Они тоже стали серьезными и сосредоточенными и также пристально следили за дорогой. Наконец, за деревьями стало проглядываться шоссе. В обе стороны по нему мчались автомобили. И сейчас казалось, что Тишин «газик» торопится к широкой асфальтовой дороге, чтобы побежать вместе со своими собратьями. Ему надоели будни на трудных проселках.

Но Тиша не пустил «газик» на шоссе, где пели автомобильные колеса. Шофер заставил автомобиль въехать на лесную придорожную опушку, сбавить скорость и послушно остановиться напротив автобусной остановки. На опушке уже стоял колхозный агитавтобус. «Газик» подъехал к нему, остановился, недовольно задрожал и обиженно затих.

— Приехали, господа, — сказал Тиша. — Можете выходить.

Первое, на что ребята обратили внимание, — это на яркий плакат на борту автомашины. На плакате написано: «Добро пожаловать, дорогие гости!»

Возле агитмашины стояли Селиванов, старики Храмовы, секретарь колхозной комсомольской организации Люся Богомолова.

— Смотрите, негры-лесовики пожаловали! — громко сказал Петр Петрович. — Молодцы, вовремя прибыли. Сейчас уже подойдет автобус.

Екатерина Степановна всплеснула руками и, закачав головою, напевно заговорила:

— Погляди, Семен, на нашего внучонка. А! Поджарился-то как на покосе. Это надо ж!

— В самый раз загорел.

— Еле довез, — пожаловался Тиша председателю. И, кивнув в сторону Вани, добавил: — Вот он особенно бунтовал.

— А зачем нас сюда привезли-то? Петр Петрович, зачем?

Селиванов улыбнулся и ответил:

— Делегацию встречать, Ваня.

— Делегацию? Какую-такую делегацию?

— Иностранцы к нам в гости едут.

— Иностранцы?! — Лицо у Лопушка вытянулось от удивления. — А как же мне быть-то?

— А что такое? — заинтересовался Селиванов.

— Да... а... Штаны у меня с латками.

Тиша закатился смехом. Петр Петрович еле удержался.

— Ваня, а где у тебя латки-то? — самым серьезным образом спросил он.

— Где-где? Известно где — на заду.

Теперь уже все засмеялись: и Храмовы, и Топорок, и Лариса, и Люся Богомолова, и сам Лопушок.

Все еще смеясь, старик Храмов посоветовал Лопушку:

— А ты, Вань... того... задом ты к иностранцам не становись.

Из-за поворота выехал рейсовый автобус. И сразу же встречающие забыли про Лопушкову беду. На лицах у всех появилось обостренное любопытство, наступила тишина ожидания. Никто не заметил, как Лопушок забежал за агитмашину и стал воровато выглядывать из-за нее.

Автобус подъехал к остановке.