– Да.

   – Всё, это твоё первое задание.

   – И всё? – удивилась Сомёнкова.

   – Пока да.

   – И как скоро? Ну, как быстро всё это случится? Когда Любка перепугается?

   – Месяца полтора-два, не меньше.

   – Не пойдёт, – помотала головой гостья. – Полтора месяца – слишком долго, у нас соревнования через месяц…

   – Ах вот как оно! – рассмеялся Круглов. – Так, значит, всё гораздо прозаичнее. Я думал, ты пышешь праведным гневом, а ты всего-навсего вульгарно завидуешь. Это всё осложняет.

   – Почему осложняет? – не поняла девушка.

   – По банально-энергетическим причинам, – ответил он. – Месть – очень сильное чувство, его разыграть легко. Энергетический потенциал зависти почти нулевой, если не отрицательный…

   – Нет, я ей именно отомстить хочу! – возразила Сомёнкова. – Она меня… меня… А если она ещё в соревнованиях проиграет, то это ей очень не понравится! Очень! Я всё равно в тройку не войду, а Любка может и первое место занять. А соревнования через месяц как раз…

   Витька задумался. Достал свечу, зажёг, по комнате поплыл запах воска.

   – Месяц… Это, конечно, сложнее. Придётся проводить обряд.

   – Ка-акой ещё обряд? – насторожилась девушка.

   – Самый простой. Ты кровь сдавала?

   – Да, все сдавали…

   – Тогда не испугаешься. – Круглов подмигнул. – Надо немного, граммов пятьсот.

   – Для чего? – Сомёнкова погладила предплечье.

   – Я же тебе говорю – для обряда. Чтобы пугнуть твою Любку по полной, до ногтей чтобы пробрало. Разбудим властителя четырёх стихий…

   – Какого ещё властителя?

   – Того самого.

   Она открыла рот.

   Парень расхохотался.

   – Тебя как зовут, кстати, Сомёнкова?

   – Аня.

   – Анна с Магадана, очень приятно. Так вот, Анна, в твоём возрасте пора понимать юмор. Никому не нужна твоя драгоценная кровь, это я так, в порядке нагнетания. Не переживай, ввергнем твою Любку, займёт пятое почётное место. Но твоя помощь всё равно понадобится.

   Гостья кивнула.

   Круглов вернулся к компьютеру.

   – А ты кем хочешь быть? – спросила Аня. – Потом, после школы?

   – Монстрологом, – ответил он.

   – Это кто?

   – Тот, кто ловит монстров. Видит – монстр – и ловит, видит и ловит, а потом им раз – и… Разбираюсь подручными средствами. Понятно?

   – Понятно. А это? – Сомёнкова указала на стену. – Что за осьминог?

   – Это не осьминог, дура, это Ктулху.

   – Кто?

   – Ктулху, демон вод. Ладно, тебе лучше не знать.

   – Ничего картина, поганая…

   Картина ей не то чтобы понравилась, скорее произвела впечатление. Напугала. Нарисовано было очень и очень. В мрачно-болотных, чрезвычайно депрессивных тонах. Вообще, сначала она не очень поняла, что на картине изображалось, какие-то горы, камни, огромные черви, кишащие в смрадных ямах, жирные глаза, похожие на озёра гноя, и перепончатые крылья, похожие на сгнившие паруса затонувших кораблей, в один момент зрение Сомёнковой расфокусировалось, и все эти детали сложились в картину ужасного существа, спящего на стенах чудовищного города, едва просматривавшегося сквозь толщу моря.