– А в морду, не? – Решительно оттеснив поручика за спину, я занял позицию. Местные охраннички отчего-то притормозили, один торопливо набирал номер на мобиле.

– Не! – рыкнул тот, дергая в мою сторону правой рукой из-под пиджака. Точно, короткоствол. Добрый старый «макаров». Самое неприятное – я успел рассмотреть отчетливо различимые нарезы в стволе. Блин, таки не «резинка»!

– Вали на три буквы!.. – ну вот, последнее слово – это он уж вовсе зря, я такого не прощаю. Поскольку к сексуальным меньшинствам ни разу не принадлежу. Не в содомитской гейропе, чай, живем. Тут за подобное в таблоид прилетает быстро и четко.

– Ххех… – левой подбить ствол, уводя в сторону, правой со всей дури ударить. Кстати, хорошо получилось – бугаек обрушился спиной на сложившийся карточным домиком стол, завизжала одна из девчонок – или обе? Жаль, пистолет не выбил, крепко держит, гад! Ну, теперь вперед и с песней: нужно добивать, пока не очухался да второй на помощь не подоспел. На поручика надежды мало, застыл позади соляным столбом.

И все, собственно, не успел… говорил же, что эта тварь пистолет не выронила. Тот самый, что теперь смотрит мне точнехонько в грудь. Ёпрст, как обидно-то…

– Виталий! – Кто-то – а, ну да, поручик, разумеется! – вклинивается между мной и поверженным владельцем «ПМ».

И тут же сухо хлопает выстрел.

Твою ж…!!!

Как порой бывает в подобный момент, сознание успело заметить множество никому не нужных подробностей: украсившую срез кургузого «макаркиного» ствола желтую вспышку выстрела, короткий латунный высверк улетевшей в сторону стреляной гильзы, содрогнувшееся от удара пули, валящееся на меня тело поручика, рвущий барабанные перепонки истеричный визг девушек…

Прежде чем меня накрыло ослепительное алое сияние, я, словно в том бородатом анекдоте про пьяницу и электричку: «вот так ни хрена за хлебушком сходил», успел подумать: «Попили пивка, блин!»

Затем все исчезло.

И тут же вернулось назад. Вот только это оказалось совсем другое «все»…

* * *

Я лежал ничком, уткнувшись лицом в одуряюще пахнущую траву и прелые листья. Так, очень интересно! В траву, значит? И прочие листья? Ну-ну… впрочем, ладно, сейчас разберемся, откуда в центре города трава.

Кряхтя, я перевернулся на бок и в два приема сел. Вокруг расстилался лес. Самый настоящий лес, какой можно встретить где угодно: в России, Украине, Белоруссии или Европе. Над головой неторопливо покачивали раскидистыми кронами деревья; сквозь лиственное сито пробивался солнечный свет, скорее послеполуденный, нежели утренний или вечерний. Так-с, вот мы, стало быть, ехали, ехали – и приехали… в лес. В лиственный, угу. Мы и Чебурашка, который хотел найти друзей. Как в том, блин, старом фильме. Короче, приехали, как бы оно ни было. Надеюсь, нас хоть не к пресветлым эльфам с прочими гномами занесло? Не люблю фэнтезятину, если честно, ох, не люблю…

Все тело отчего-то болело, словно меня долго и старательно били, не причиняя, впрочем, особых телесных повреждений. Аккуратненько так, без ботинок. Или будто я, как бывало в студенческой юности, всю ночь разгружал дальнобойные фуры, стараясь подзаработать на хлебушек, девушек и прочие деликатесы. Разве что нижняя губа разбита, насколько успел запомнить – затылком опрокинувшегося на меня Гурского. Кстати, где он?

Торопливо оглядевшись, обнаружил поручика метрах в пяти. Николай Павлович лежал на спине, картинно раскинув руки, и признаков жизни не подавал. Лица его я не видел – голова оказалась повернута в противоположную сторону. Блин, неужели?! Ведь ему этот гад в грудь выстрелил, в упор, меньше чем с метра! Можно сколько угодно критиковать «макарку», но в подобной ситуации не каждый бронежилет защитит, а если и защитит, то уж пара сломанных ребер точно обеспечена.