— Вполне возможно, — согласился полковник, — Здешние бандиты чаще всего нападают по наводке сообщников, наблюдающих за дорогой. Если кто-то едет с большими деньгами или везет ценности, разбойники узнают об этом заранее и устраивают засаду. Но в вашем случае их, должно быть, неправильно информировали…

— Куда же смотрит ваша полиция, если разбойники средь бела дня нападают на императорских курьеров? — надулся Бертье.

— Но мы же освободили вас, не так ли? — резонно заметил полковник. — И не такая уж у нас плохая полиция, майор. Неужели вы окажетесь столь неблагодарны, что станете раздувать этот досадный инцидент в докладе вашему начальству? Ай-яй-яй, мой молодой друг, не заставляйте меня поверить, что я ошибся в племяннике славного маршала Бертье!

Даже недалекий Бертье смекнул, куда клонит собеседник. В самом деле, если он раздует эту историю, полковника ждут крупные неприятности, да и самому майору придется отвечать на множество неприятных вопросов. С другой стороны, он не представлял, как можно умолчать о нападении на императорского курьера и захвате его разбойниками.

— Я. обязан сообщить обо всем начальнику караула на следующей станции, когда буду менять конвой. Это мой долг. Надеюсь, вы понимаете меня, монсеньор граф? — с сожалением произнес француз.

— Помилуй бог, господин майор, — театральным жестом развел руками полковник, — никто, и я в первую очередь, не собирается удерживать вас от выполнения долга! Разумеется, вы обязаны доложить, что на вас напали разбойники, но вовремя подоспевший отряд жандармерии спас вас и разогнал негодяев. Но разве необходимо при этом упоминать, что бандиты связали вас, продержали несколько часов в темном чулане, издевались, пытали, быть может… Кстати, вас пытали?

— Нет, — вынужден был признать курьер, но тут же добавил: — Они угрожали отрезать мне нос и выколоть глаза. А еще били. По щекам…

— Фи! — поморщился граф. — Как это унизительно! Представляю, какие муки вы испытали, друг мой… В высшей степени неприятное положение для отпрыска столь знаменитого рода, как семейство Бертье. Вот уж, наверное, почешут языки ваши сослуживцы, когда им все станет известно. Люди так злы и завистливы… Но вы еще очень молоды, майор, вы можете этого не знать.

Несмотря на молодость и непроходимую глупость, Бертье прекрасно знал, на что способны острые на язык некоторые из его коллег. Он превратится в посмешище для всей императорской курьерской службы.

— Что же мне делать? — растерянно спросил он, устремляя с надеждой взор на полковника.

— Да ничего особенного, — пожал плечами тот. — Сообщите о нападении, как я вам уже сказал, пророните парочку добрых слов в адрес моих солдатиков, можете прибавить десяток или даже два убитых разбойников — проверять все равно никто не станет, — и вас будут считать героем, да и на мою долю кое-что перепадет. А в подробности лучше не влезать, кому они нужны эти подробности? В конце концов, бумаги ваши целы, сами вы невредимы, вот разве что форма немного запачкана…

Бертье машинально провел рукой сзади по штанам — все еще сыроваты… «Первым делом сменить штаны, только бы до кареты добраться…» Тут мысли его приняли другое направление.

— Что с моими людьми, монсеньор? — вскричал он, только теперь вспомнив о неизвестной участи полувзвода конвойных.

— Успокойтесь, никто не пострадал. Ваша охрана ждет вас у кареты. Никто не ранен, не убит, так… дюжина синяков, парочка выбитых зубов, а больше никакого ущерба. Оружие тоже цело — мы нашли его в экипаже, а солдат в сарае. Как их там сложили рядком, связанных, так они и лежали.