Туннель, в который свернули беглецы, оказался узким, тесным, душным. Тут и там путь преграждал всевозможный мусор. Несмотря на свет двух фонариков, путники уже через сотню метров отбили ноги. Лена упала три раза. Два раза грохнулся Фил.

— По межлинейке кто только не ходит, — ругался Молот, налетев во тьме на очередной отвалившийся тюбинг. — Какого хрена не расчищают проход?!

— Молот, чё ты как маленький, — отозвался Филипп и сам выругался в голос, стукнувшись головой о кусок арматуры.

Тут же в стену в паре шагов от Фила ударила пуля. Свинцовая гостья срикошетила, высекла искру и улетела в темноту. Грянул второй выстрел, третий. Молотов недооценил телохранителей Фролова — они нагнали беглецов раньше, чем можно было ожидать. Никаких угроз или переговоров. Никаких: «Отдайте нам девушку, а то...».

— Сдается мне, брать Ленку живой они не планируют, — процедил Борис, занимая удобную для обороны позицию.

Таиться дальше смысла не было. Фил развернулся и выпустил во тьму короткую очередь. Открыл огонь и Бадархан. Раздался предсмертный крик, быстро перешедший в хрип. Преследователей стало на одного меньше, но остальные продолжали двигаться вперед, поливая беглецов шквалом свинца.

Молот силой заставил оглохшую от грохота Лену лечь на пол, и сам укрылся за кучей земли, просыпавшейся из щели между тюбингами. Теперь он поминал добрым словом тех, кто не удосужился привести туннель в порядок.

Перестрелка между тем усиливалась. Плотным огнем сталкеры заставили преследователей остановиться. Тут Лена, лежавшая рядом с Борисом, оглушительно закашлялась. Она жадно хватала ртом воздух, словно рыба, выброшенная прибоем на берег. Из-за порохового дыма в тесном проходе становилось душнее с каждой секундой. Вести огонь приходилось почти вслепую. Никто не включал фонари — только вспышки выстрелов освещали туннель, давая возможность прицелиться.

Враг потерял троих. Но и Фил получил серьезное ранение: пуля вошла ему в правую ногу и застряла в кости. Кровь хлынула рекой. Остановить ее было нечем и некогда.

— Нам не устоять! — крикнул Борис товарищам. — Надо отступать!

— Не, все не уйдем, — отозвался Фил, вставляя в АК последний снаряженный магазин. — Валите отсюда, ребят. Я их остановлю. Гранату дай, Молот.

Борис замер.

Фил был прав. Со всех сторон прав. Сейчас он стал для отряда просто обузой. У бурята кончались боеприпасы. Лена кашляла все сильнее. Люди Фролова неумолимо наступали. Только взрыв мог остановить их. И все же Борис колебался. Он достал РГД, положил рядом с товарищем, но не уходил.

— Дядь Борь, надо уходить, — простонала Лена.

— Еще минута и будет поздно! — зашипел Будда.

— Молот, бляха муха, вали отсюда! — зарычал Фил. — Пошел, пошел! Живо!!! Ну, ублюдки, получайте! — и он выпустил очередь в сторону противника, убив наповал еще одного.

Минуту спустя патроны у сталкера кончились. Филипп бросил бесполезный АК. Достал РГД, выдернул чеку.

Когда шорох камней начал раздаваться в считаных метрах от него, сталкер криво усмехнулся, и, шепнув во тьму: «А летать вы умеете, суки?!», бросил гранату под ноги наступавшим врагам.

Ржавые туннельные конструкции не выдержали взрыва. Ветхие стены просели. Посыпались обломки стали и чугуна, а следом в межлинейник хлынула лавина камней и грунта, погребая под собой и Фила, и наступающих головорезов.

Наступила гробовая тишина.

— Спасибо, Фил. Спасибо, друг. Век тебя не забуду! — повторял снова и снова Борис, уводя оставшихся спутников в сторону Петроградской.

Борис планировал сделать на Петроградской короткую остановку, но в итоге они задержались тут почти на три часа.

Лена стерла ноги, простудилась в туннеле и теперь лежала пластом на куртке Молота.