– Дитя мое, – раздался голос за ее спиной.

Мария в страхе обернулась. Мужчина! Высокий и, наверное, сильный – от такого не отобьешься… В сгустившихся сумерках его лицо казалось белесым расплывчатым пятном, но девушка разглядела, что он в хорошей одежде – вроде бы в костюме и шляпе, какую носят люди с севера. От него приятно пахло – не потом, не спиртным, а какими-то другими ароматами. Должно быть, цветами, решила Мария, чувствуя, как проходит страх.

– Не бойся, дитя мое, – произнес незнакомец и положил ладонь ей на голову. – Я знаю, ты потеряла отца… знаю, что ты в отчаянии, знаю, о чем ты молилась… – Сделав паузу, он сказал со вздохом: – Здесь у вас жестокий народ…

Странно, но Мария совсем успокоилась. Наступала ночь, кладбище для бедняков Хопельчена было безлюдным, и этот человек, взявшийся словно бы ниоткуда, мог сотворить с ней любые мерзости. Но голос его звучал тихо и ласково, а от ладони струилась приятная прохлада.

– Кто вы, сеньор? – спросила она.

– Тот, кто послан тебе в утешение, – прозвучал ответ.

Сердце Марии замерло.

– Ангел? Ангел Господень?

– Ну, в каком-то смысле… Я не в силах воскресить твоего отца или отправить тебя туда, где он пребывает – последнее было бы слишком жестоко. Но если ты хочешь уйти из этого города, из вашего мира, я помогу.

Девушка вздрогнула.

– Уйти куда, сеньор?

– В добрую страну, к добрым людям, где ты никогда не узнаешь страха и голода. Они тебя ждут. Может быть, какая-то пара примет тебя в семью, станет для тебя отцом и матерью, будет о тебе заботиться… В любом случае ты не останешься одинокой.

– Я поняла, – сказала Мария. – Вы, сеньор, не ангел, вы американо и ищете детей для тех, кому Господь не дал потомства. Но я уже не ребенок. Кто согласится меня удочерить?

Незнакомец негромко рассмеялся.

– Ошибаешься, девочка! Страна, в которую я тебя зову, лежит много, много дальше Соединенных Штатов и совсем на них не похожа. Я же сказал, там добрые люди. Еще теплое море, лес, цветы, уютные дома… Те, кто там живет, могут быть счастливы или несчастливы, но это их личное дело, они свободны в своем выборе. Ты тоже будешь свободна. Научишься, чему захочешь, повзрослеешь и выберешь… Может быть, дом, семью и детей, может быть, что-то другое. Что захочешь.

– Это рай, – сказала Мария, поразмыслив. – Рай, но не такой, как обещает падре Хоакин. В вашем раю играют на арфах, сеньор?

– Ты получишь все, что захочется, арфу, гитару, даже барабан, – промолвил незнакомец. – Но мне нужен точный ответ: желаешь ли ты туда переселиться?

– Да, – Мария кивнула, – конечно, желаю. Хуже, чем здесь, нигде не будет.

– Хорошо. – Обе ладони незнакомца коснулись ее волос, а пальцы стали мягко поглаживать виски. – Сейчас ты уснешь, дитя мое, уснешь и проснешься в той стране, о которой я рассказывал. Надеюсь, ты будешь счастлива.

Веки девушки начали тяжелеть. Она все еще сидела на земле у отцовской могилы, и теперь обхватила колени руками и уткнулась в них лицом. Она не видела, как незнакомец склонился над ней и вдруг исчез, а в воздухе, там, где он только что стоял, вспыхнуло светящееся кольцо. Миг, и оно опустилось, окружив Марию своим сиянием, и сразу же погасло.