– Нет уж, – заворочавшись на кровати под аркой, сонно пробормотала Рита. – Раз вы меня всё равно разбудили – требую грязных подробностей.

– Кстати, – вспомнила Ася, – Стас звал сегодня вечером в цирк, он участвует в программе… Ты со мной?

– Нет, спасибо, – упрямо отказалась Нелька, не поворачиваясь. – Это, пожалуйста, тоже без меня.

Ася искренне огорчилась.

– Но почему нет? Ты вполне успеваешь на поезд…

– Что значит – я вполне успеваю? – Нелька удивлённо приподняла голову над подушкой. – А ты разве со мной домой не поедешь?

– Нет, – счастливо засмеялась Ася, точно колокольчики зазвенели. – Я сдаю билет. Хочу остаться в Питере ещё на пару деньков. Не беспокойся, Рит, я тебя не стесню – скорее всего, буду жить у Князя.

Свадьбу играли весной, в Москве.

Нелька присутствовать не смогла по вполне объективной причине: её свалил ротавирус, подцепленный где-то в колледже. В глубине души она была даже рада такому обстоятельству: не пришлось тащиться на торжественную регистрацию, а затем – в ресторан, делать оживлённое лицо и вообще притворяться, что ужасно веселится. Поздравления молодым она пролепетала в трубку слабым умирающим голосом, что вполне можно было списать на болезнь.

Два дня она провела в обнимку с унитазом, и при очередном рвотном спазме, выворачивающем желудок наизнанку, невольно думала, что это очень символично: будто сам её организм отторгал происходящее, отказываясь принимать его как данность.

Молодые были дивно как хороши и изумительно смотрелись вместе. Об их свадьбе даже писали в СМИ. Нелька разглядывала затем в интернете фотографии Князя и Аси и убеждала себя, что очень, очень, очень за них рада. Что они просто созданы друг для друга. Идеальная пара. Кастрюлечка с крышечкой, ложечка с вилочкой, шерочка с машерочкой, сладкая парочка, гусь да гагарочка… и так далее.

А после свадьбы, упаковав вещи, Ася отбыла к мужу в Питер.

2014

РИТА

Отношения с матерью в итоге у Риты сложились странные. Практически формальные. Мать так и поселилась навеки в своей прожаренной солнцем Индии, с упорством (примерно трижды в год) приглашая дочь приехать к ней в гости. Заманивала тёплым океаном, свежими морепродуктами и сочными манго. Ах, да – она ведь умудрилась выйти там замуж за какого-то местного вдовца-аристократа, и обитала теперь не в грязных бунгало или дешёвых гестхаусах, а на роскошной вилле, утопающей в зелени деревьев и кокосовых пальм, со своим собственным кусочком побережья.

Риту тяготила переписка с матерью, и сама она ограничивалась дежурными поздравлениями с Новым годом или днём рождения. Никогда не рассказывала о личных или профессиональных делах. Они были друг другу совершенно чужие – это ясно. Но мать, то ли испытывая чувство вины за то, что недодала Рите любви и заботы в детстве, то ли просто обладая феноменально короткой памятью, играла в письмах роль обожающей мамули, которая жаждет общения с любимой дочуркой. От этого всего веяло такой фальшью, что Рита морщилась и собиралась с духом по два-три дня, чтобы ответить на очередное письмо.

Однажды вечером Рита открыла фейсбук, чтобы написать сообщение своей поставщице костюмов для фламенко.