|
Она явно хотела, чтобы он видел, какие они светлые, а легкой гримаской на губах она умоляла его о мужестве и снисходительности одновременно. Он же не нуждался ни в том, ни в другом, ибо почувствовал вдруг такую легкость, что с трудом сохранял серьезность. Этот Энрико, этот Рик, о котором он столько всякого напридумывал, оказался совершенно ординарным человеком невысокого роста. Может быть, и не урод, но такой банальный, примитивный! Энрико счел себя обязанным, принимая во внимание обстоятельства, броситься к Кэй немного театрально и с чувством пожать ей обе руки. - Ах, что с нами случилось, моя бедная Кэй! Очень просто она представила: - Друг, Франсуа Комб. Ты можешь говорить при нем. Я ему все рассказала. Значит, все-таки они были на "ты". - Давайте быстро поднимемся, так как у меня на работе через четверть часа важная встреча. Я не отпускаю такси. Он стал подниматься первым. Был он действительно маленький, франтовато одетый, от него исходил легкий запах духов, и видно было, что его темные и напомаженные волосы тщательно завиты. Он поискал ключ в кармане, откуда вынул целую связку. Комб отметил эту деталь со злорадством. Терпеть не мог людей, которые носят с собой связки ключей... Ключ от квартиры оказался в другом месте, в кармане жилета, где Энрико обнаружил его только после долгих поисков. Пока искал, он нетерпеливо и нервно переминался ногами в обуви из мягкой кожи. - Я был ужасно потрясен, когда пришел и никого не обнаружил! Я тогда решил позвонить к этому пожилому симпатичному господину, который вручил оставленную для меня записку. - И мне была записка. - Я знаю. Он мне сказал. Но я не знал, где тебя найти. Он машинально посмотрел на Комба, который улыбался. Может быть, он ожидал от Кэй какого-нибудь объяснения, но та ничего не сказала, только улыбнулась со счастливым видом. - Ну а затем, вчера я получил ключ, без всяких объяснений. Вечером я зашел сюда. Боже мой! До чего же все было просто! И так прозаично. От открытого окна создавался сквозняк, и пришлось быстро захлопнуть дверь, едва они протиснулись в квартиру. Она была совсем маленькой и до пошлости стандартной, как тысячи подобных квартир в Нью-Йорке, с непременным диваном и этажеркой в гостиной, с одинаковыми низкими креслами и столиком на одной ножке, с пепельницами около кресел и с миниатюрным книжным шкафом в углу, около окна. Так это здесь вот Кэй и Джесси... Комб улыбался совершенно машинально, как будто улыбка возникла сама по себе, без его участия. Очевидно, в его глазах мелькнули насмешливые огоньки, но едва заметные. Он, правда, быстро погасил их из опасения, что Кэй обидится. И чего это он столько напридумывал о жизни, которую она вела, и он этих мужчинах, заставлявших его страдать оттого, что все время слышал, как она называла их по имени? Вот один из них перед ним, и он отметил, что тот в десять часов утра носит яркий цветастый галстук с жемчужной булавкой! Кэй, закрыв окно, направилась в спальню. - Помоги мне, пожалуйста, Франсуа. Он понимал, как это было любезно с ее стороны и называть его на ты, и призывать выполнить довольно интимную роль. - Но Джесси не все увезла, она оставила часть своих вещей, удивилась она. Тогда Энрико, который только что закурил сигарету, ответил: - Я тебе все объясню. |
