Джейн Ротт мечтала о новых встречах с Вильгельмом-Генрихом Цайльштайном, несколько недель назад преуспевшем в своем давнем желании соблазнить ее. Тогда он обещал жениться на ней, и теперь Джейн задавалась вопросом о том, возможно ли это и сочтут ли ее, дочь небогатого английского помещика Генри Ротта, достойной брака с одним из представителей голландской королевской династии – ведь Цайльштайны были побочной ветвью того древнего аристократического рода, из которого происходил нынешний принц Оранский, весьма дружелюбно относившийся к Вильгельму-Генриху. Еще больше принц любил его отца, служившего в свое время начальником стражи у Яна де Витте и уволенного за монархические убеждения. У этой любви могла быть и другая причина. Старший Цайльштайн не скрывал своего желания отомстить братьям, поэтому после их убийства многие сочли его главным виновником той кровавой расправы.

Словом, работая над гобеленом, все они так или иначе вспоминали о принце Оранском – что само по себе неудивительно, поскольку он был мужем их госпожи, принцессы Марии. Однако мысли одной из них он занимал гораздо больше, чем могло показаться остальным. Этой не похожей на других дамой была Елизавета Вилльерс, и она не сомневалась в том, что рано или поздно одержит победу – возможно, даже сегодня вечером или ночью. До сих пор события развивались в нужном направлении; он делал вид, что это не так, но она-то видела, что с ним происходит, и знала, как поступить, когда настанет ее час.

Она была чувственной женщиной; и, как ни странно, его душевный холод возбуждал ее. Она хотела разбить ледяные оковы его сердца, открыть его для себя и еще крепче запереть от всех других женщин. Битва предстояла нелегкая, но она и не просила легкой победы. В конце концов она обладала достаточным терпением, лишь изредка давала волю сомнениям и досаде.

Столько месяцев потрачено впустую! – мысленно сокрушалась она. Столько раз проходить мимо и ни разу не побывать в одной постели! А ведь во время той, самой первой встречи… еще до брака… да, он был почти повержен – почему же потом случилась такая досадная заминка?

Сейчас она жалела о том, что в былые дни не могла скрыть своей зависти к принцессе, не держала язык за зубами, когда гораздо благоразумнее было промолчать, изобразив покорность и смирение. Конечно, нелегко было не посмеяться над сентиментальностью маленькой Марии, над ее романтическими идеалами и возвышенными письмами к Франциске Эпсли. Впрямь, несравненный супруг! Ее реальный муж будет таким, какого она заслуживает. И уж во всяком случае управлять им будет не Мария Оранская, поскольку эту задачу возьмет на себя ее давняя подруга Елизавета Вилльерс. Позже, когда Вильгельм благодаря Марии унаследует английский трон, она по-прежнему будет распоряжаться им – и, следовательно, всеми владениями своего вассала.

Внезапно Мария сказала:

– От этой кропотливой работы у меня немного разболелись глаза. Давайте отложим ее и споем – сначала я, а потом все вместе. Я сочинила одну забавную мелодию для лютни.

– Ваше Высочество, ваш голос великолепно подходит для этого инструмента, – вкрадчиво заметила Елизавета.

Как разительно она изменилась, подумала Мария. Повзрослела, стала мягче, добрее.