-  Я с вами, Петр Иваныч, больше не поплыву! - решительно заявила Матильда Афанасьевна. - Так и знайте!

    -  Да что вы гав… говорите? - обрадовался зять. - Какое сча… огорчение! Василь Василич, может, нам повернуть, пока еще не далеко, а? Высадим Матильду в Лиссабоне, а сами… и-эх!… да без Матильды я хоть в кругосветку готов!

    -  О, круглосветное плавание? - заинтересовался Грюнлау. - Это быть весьма интересный приключений, я бы не отказаться от такой отпуск. Думай, Клаус справиться с дела и без меня - он есть хороший заместитель. Петер, ты серьезно говорить насчет круглосветный путешествий?

    -  Если только Матильду высадим, - хитро покосился на тещу Петр Иванович.

    -  Петя! - возмутилась Колобкова. - Никуда мы маму не высадим! Мама, ну успокойся, не плачь!

    Матильда Афанасьевна недоуменно посмотрела на дочь. Плакать она даже не думала. Выдавить из нее слезу могло только одно средство - резаный лук. Ну, правда, еще она однажды всплакнула в далеком детстве - во время просмотра «Чапаева». Вряд ли стоит уточнять, на каком именно моменте.

    -  Петр Иваныч, я вам еще сегодня понадоблюсь? - спросил Сергей, вставая из-за стола.

    -  Ты куда это, Серега, мы ж еще пулю не дописали! - возмутился шеф.

    -  Поздно уже - солнце почти зашло…

    -  А мы вот сейчас лампочку зажжем… Василь Василич, у тебя там как - порядок? Смену прислать?

    -  Да пора бы! - оживился штурман, уже клевавший носом.

    Поскольку Фабьеву, как и любому другому, требовалось спать и есть, за штурвалом он стоял отнюдь не круглосуточно. За время плавания он успел обучить начаткам судовождения и Сергея, и супругов Колобковых, и Грюнлау, и старшую дочь Светлану, и даже тупоголовых Гену с Валерой. Обучал он просто: держать штурвал точно так, не отпускать, не отходить, смотреть на компас, и если хоть что-то будет не в порядке - срочно звать его, где бы он ни был.

    Профессия рулевого все же не самая сложная в мире, а на «Чайке» все было устроено предельно просто - эта скорлупка не зря стоила бешеных деньжищ. Разумеется, имелась новейшая система спутниковой навигации, имелся и «авторулевой» - прибор, удерживающий судно на заданном курсе, учитывающий снос от течения, ветровой дрейф и еще кучу всего. Но старый штурман в этом отношении отличался редкой несгибаемостью - все делал строго по уставу. А в уставе говорится, что руль пустым быть не имеет права - приборы приборами, но вахту кто-то нести должен! Фабьев и без того страдал, что не может организовать правильную вахтенную службу - попросту не хватало квалифицированных членов экипажа. Он сам, да Петрович - вот и все профессиональные моряки.

    -  Ладно, завтра допишем… - сладко потянулся Петр Иванович, бросая взгляд на листок, перечеркнутый крест-накрест. - Все, баиньки… Принимай смену, Василь Василич! А экватор скоро?

    -  Еще почти неделя, - ответил штурман, передавая руль Гене - сегодня была его очередь стоять ночную вахту. - Вахту сдал!

    -  Вахту принял! - пробасил телохранитель, занимая его место.

    Вообще, по уставу рулевой не имеет права отойти от руля, прежде чем вахтенный помощник капитана (или сам капитан) подаст команду. Но поскольку «капитан» Колобков в этих правилах не разбирался, а его единственным помощником был все тот же Фабьев, обычный порядок пришлось изменить. Хотя старому штурману это очень не нравилось.

    -  Так держать! - приказал он, прикрывая глаза.