— Прошу вас, проходите, — я посторонилась и почувствовала, как в голове моей поплыла медленно странная темная волна…

 Все ясно, она начала воздействие. Зачем?

 Что она хочет от меня узнать? Неужели она что-то подозревает? Во всяком случае мне нужно срочно принять меры, потому что узнать она от меня сможет очень многое. Эта злодейка и не подозревает, как много интересного я про нее знаю. Пока я еще хозяйка своей воли, нужно срочно подстраховаться.

 Гораций, все так же глухо и мощно ворча, переступил тяжелыми лапами и двинулся к гостье.

 — Извините, — произнесла я с улыбкой, — собака такая нервная… Чужих не любит… Сейчас я ее в ванной закрою…

 Я схватила Горация за ошейник и потащила в ванную комнату. Он отбивался и смотрел на меня полными возмущения глазами: «Что ты несешь? Это я-то — нервная собака? Да ты совершенно в людях не разбираешься! Это же враг! Отпусти меня, я с ней немедленно покончу!»

 — Пойдем, пойдем, мой дорогой, — уговаривала я его, добавляя глазами то, чего не могла сказать вслух: «Я все понимаю, но так нужно!».

 Гораций упирался, царапал пол когтями, но на прямой бунт все же не пошел и втиснулся вместе со мной в ванную комнату. Там я нашарила спрятанный под ванной чемоданчик Валентина Сергеевича, вытащила из него штатив с пробирками и посмотрела на свет. Того самого препарата, который мы с Горацием принимали позавчера, осталось меньше половины. Я на глазок сыпанула порцию в стакан для чистки зубов, вздохнув, развела порошок водой из-под крана и одним глотком выпила эту адскую смесь. Потом я погладила Горация, который оживленно уставился на пробирки, спрятала чемоданчик и вышла к своей посетительнице.

 Та спокойно стояла в коридоре, всем своим видом показывая, что она не из тех, кто шныряет по чужим квартирам и выискивает там скелеты в шкафу и прочие интересные вещи. Я мило улыбнулась ей и пригласила на кухню, где был второй телефонный аппарат. «Соседка» набрала номер — раз, другой, третий — занято. В это время я почувствовала ставший уже привычным плавный толчок в голове, свидетельствующий о том, что препарат Валентина Сергеевича начал действовать, и зашумел знакомый мне ветер, полный обычно чужих мыслей. Однако мысли моей посетительницы услышать не удалось — вместо них в шум и шорох вплеталось негромкое гудение. Оставалось утешаться тем, что она тоже не сможет похозяйничать у меня в голове. Женщина покосилась на меня, лицо ее побледнело и напряглось. Я снова почувствовала мягкую темную волну ее воздействия, но собрала волю в кулак и отбросила мозговую атаку.

 Моя гостья еще больше побледнела, мне показалось даже, что у нее внезапно появились круги под глазами. Я делала вид, что между нами ничего особенного не происходит, и даже непринужденным голосом радушной хозяйки спросила:

 — Может быть, вы хотите чаю или кофе?

 — Да, если вас не затруднит, я выпила бы чашечку кофе, — ответила злодейка слегка охрипшим голосом.

 «Что, милая, утомилась? — злорадно подумала я. — Надеешься, что кофе тебя взбодрит? Ну попробуй, попробуй…»

 Я включила кофеварку, поставила на стол две чашки. Моя гостья еще несколько раз набрала тот же номер с тем же результатом. Я налила кофе в чашки и отошла к шкафчику за сахаром. Стеклянная дверца шкафа служит неплохим зеркалом, и я заметила, как злодейка в рыжеватом парике, сидя за столом, оглянулась на меня воровато и высыпала мне в чашку какую-то гадость. Ага, милая! Ты перешла к более активным действиям Раз я не реагирую на твой гипноз, ты меня, по всей видимости, решила вульгарно отравить! Ну что ж, от такой злодейки всего можно ожидать.