Дождавшись, пока мать поднимется к себе в спальню, он вышел на веранду, чтобы обсудить задуманную месть с братьями. Все четверо Клейборнов уселись рядом, положили ноги на перила, запрокинули головы и закрыли глаза. У братьев был умиротворенный вид людей, чрезвычайно довольных жизнью. Их зять Харрисон, который через минуту после того, как Роуз отправилась спать, появился на веранде, с умилением взирал на эту идиллию. Но тут Трэвис объявил о своем намерении, и у Харрисона вытянулось лицо.

Он тяжело опустился в кресло рядом с Дугласом и тут же пустился в пространные объяснения, как следует поступать с, вором. Прежде всего, нравоучительным тоном сказал Харрисон, в таком деле положено разбираться представителям закона. Этого человека, как любого мужчину или женщину в их справедливой стране, следует судить. Если суд докажет его вину, вор понесет заслуженное наказание — его отправят в тюрьму. Но вершить правосудие и уж тем более идти на хладнокровное убийство законопослушному гражданину непозволительно и грешно.

Никто из братьев не обратил внимания на занудные увещевания Харрисона. Он образованный, юрист и, естественно, готов спорить из-за каждой мелочи. Клейборны усмехались про себя: Надо же, Харрисон верит в справедливость! Муж их маленькой сестренки — хороший, порядочный парень, но он из Шотландии и потому не понимает, сколь наивно выглядят его рассуждения о торжестве закона в их дикой стране. Может, когда-нибудь она станет более совершенной и любой невинный человек будет защищен, а виновный наказан. Но это когда-нибудь. А пока они живут в Монтане, весьма далекой от подобного совершенства. И потом, ни один здравомыслящий законник не станет тратить время и силы на охоту за садовой ящерицей, если вокруг полно готовых ужалить смертельно опасных гремучих змей.

Харрисон, который явно пришел в ужас, услышав о решении Трэвиса отыскать и убить преступника, ограбившего мать, монотонно продолжал убеждать младшего Клейборна отказаться от этого пагубного намерения. Исчерпав все аргументы, он напомнил Трэвису, что тот собирается стать юристом, а посему просто обязан вести себя достойно, и даже посоветовал ему перечитать «Республику» Платона.

Но Трэвис остался непоколебимым.

— Прежде всего сын обязан вести себя достойно по отношению к собственной матери, — подавшись вперед и пристально глядя на Харрисона, заявил он.

— Аминь, — бросил Дуглас.

— Каждому ясно, что маму Роуз надули, — продолжал Трэвис. — Он ведь попросил у нее посмотреть компас в золотом футляре, разве не так?

— Зря она рассказала ему о компасе, — заметил Адам.

— Да, — кивнул Дуглас. — Как только он узнал о золотом футляре, так сразу и попросил посмотреть.

— Ясное дело, он захотел его украсть — убежденно сказал Коул.

— Ловкий тип, — покачав головой, сказал Адам. — Сделал вид, что их разделила толпа.

— Ты прав. Именно сделал вид. Мама Роуз говорила, что этот Райан — здоровенный детина, выше шести футов, — напомнил Дуглас. — Значит, он мог устоять под напором толпы. Да просто он собирался украсть компас, вот и все дела.

— Ради Бога, Дуглас! Ты не можешь допустить… — начал было Харрисон.

— Никто не может воспользоваться доверчивостью нашей матери и безнаказанно смыться! — резко перебил его Трэвис. — Подумай хорошенько, Харрисон, и, может быть, поймешь, какие чувства сейчас испытываем мы, ее сыновья! У тебя тоже когда-то была мать! Ведь была?

— Я бы не рискнул в этом поклясться, — протянул Коул, желая позлить зятя, но у того не было настроения отвечать на колкости.