— Алло, — прощебетала бывшая женушка.

— Привет, — сказал он. — Печешь оладьи?

— Здорово, правда?

Он представил себе, какую она состроила гримаску. Сьюзен никогда не любила готовить.

— Как отдыхаешь? — спросил он.

— Так себе, мальчиков нет, — съязвила она.

— Сожалею.

— Может, заедешь на уик-энд? Места в доме хватит.

— Не хватало нам подраться при ребенке.

— Ну так что же?

— Даже наверняка шум поднимем.

— Я по тебе скучаю.

— Я тоже.

— Почему мы не можем хотя бы немного пожить мирно?

— Не можем.

— Но в такой жизни есть своя прелесть.

— Конечно.

— Ты так считаешь?

— Да. Тебя что-то беспокоит, Сьюзен?

— Не знаю. Ведь раньше нам бывало хорошо вдвоем. Сейчас мы с Джоанной одни в доме, и я не ощущаю никакой радости от отпуска.

— Ну, знаешь, — замялся он.

— Так что если окажешься вдруг в наших краях, где-нибудь поблизости от мыса Код…

— Вряд ли.

— Тебе бы посчастливилось увидеть меня у плиты.

— Хорошо.

— Я нацепила фартучек и туфли на шпильках.

— Да ты что!

Ее слова попали точно в цель. Воображение Хоупа нарисовало ему образ Сьюзен в светлых кожаных туфлях, в ладненьком белом фартучке, чисто символически прикрывающим ее грудь, с соблазнительными тесемочками на попке. Она орудует лопаточкой.

— Передай трубку Джоанне, — попросил он.

— Гляди-ка, испугался, — констатировала Сьюзен, наверняка расплывшись в улыбке.

Он был тоже доволен разговором.

— Ну что, разобрались? — поинтересовалась Джоанна.

— Не лезь не в свое дело.

— Вас не разберешь.

— Еще как разберешь, — успокоил ее Мэтью. — Вот стукнет тебе под шестьдесят, а мы с мамой к тому времени умрем…

— Прошу тебя, не стоит так шутить, — нахмурилась Джоанна.

— Малышка, мне пора собираться. Я поймаю тебя сегодня днем, ладно?

— Знаешь, мы сегодня с Эвери хотим сбегать на эту нудную вечеринку. Может, хоть там парни будут, а то я уже начинаю думать, что наш двенадцатилетний сосед ничуть не хуже других, представляешь?

— Я отчетливо представляю, что ты у меня не самый плохой ребенок, — отозвался Мэтью.

— Льстец, — подытожила разговор дочь.

Он знал, что Джоанна ухмыляется точно так же, как недавно Сьюзен.

— Пока, малыш, я скоро свяжусь с тобой.

— Я люблю тебя, пап.

— Я тоже тебя люблю. — Он повесил трубку и взглянул на часы, стоящие на туалетном столике.

Времени на размышления не оставалось, и он лихорадочно принялся одеваться.

Мэтью Хоуп еще не встречал человека, который ощущал бы себя свободно в арестантской робе. Что там говорить о Стивене Лидзе! Казенная, не по размеру одежда, в которую был облачен этот ладный блондин под метр девяносто, выглядела на нем, стокилограммовом мужчине, смирительной рубашкой. В связи с особой жестокостью инкриминируемого ему преступления выпустить его под залог не сочли возможным.