или хотя бы сок.

Катарина рассмеялась.

  Ты лучше всех! Даже лучше Жизель!

  Я? – он изогнул бровь. – Я прежде не пробовал. Мой дом

хорошо укреплён и управляем Маргрет, хотя мне не хочется это

признавать. Я всю жизнь служил.

   Тогда  ты  узнаешь  всё  сам,     сказала  она.  –  Ведь  много

всего…  Ты  как  Аррон.  Неужели  ты  хочешь  покинуть  страну?

Что тебе Натали обещала?

  Место в совете после твоей коронации. Но ты важнее.

Он  так  посмотрел  на  неё,  что  она  покраснела.  Ему  это

нравилось.  Он  говорил,  что  Мирабелла  –  гордячка,  что  не

покажет своё удовольствие от кого то.

   Отравительницы  хороши  для  острова,     он  скормил  ей

ещё  кусочек  хлеба.  –  Сотни  лет  они  на  месте.  Вествуды

слишком высокомерны, если думают, что могут быть лучше.

  Вествуды и храм.

   Да.  Храм.  Не  понимаю,  почему  они  считают  себя  столь

ущемлёнными.  Почему  должны  полностью  завоевать  сердце

народа… но это так.

Пьетр  ел  хлеб  с  яблочным  желе.  Он  не  воротил  нос  от

нормальной  пищи,  как  прочие  Арроны.  Он  не  давал  Катарине

чувствовать себя слабой.

  Тут пахнет пылью, Катари. Не понимаю, почему тебе это

нравится.

Катарина  посмотрела  на  высокие  стопки  книг  в  кожаных

переплётах.

   Королева  Катарина  любила  их…  Любила  читать  о

королевском материке. Знаешь, от кого Арсиноя получила своё

имя?

  Нет.

   На  материке  была  королева,  которую  убила  сестра,

Арсиноя. Когда она родилась слабой, её так назвали… Арсиноя

Природа…

  Так зло называть младенца… Я почти её жалею.

  Королева знает о рождении. Знает о Даре. Даже тогда мы

являемся королевами. Бездарность не имеет прощения.

   У  тебя,  в  любом  случае,  прекрасное  имя,  Катарина

отравительница.  Она  знала,  что  взрослой  ты  будешь  милой  и

вдумчивой…   он провёл пальцем по её щеке. – И справедливой.

  Достаточно яркая, чтобы привлечь всех? – спросила она. –

Я и вправду такая?

   Да.  Представь  себе  выражение  лица  Мирабеллы,  когда

все  будут  её  игнорировать.  Может  быть,  она  будет  так

расстроена, что спрыгнет со скал в Ролансе.

Это было бы очень удобно. Тогда Катарине не придётся её

отравлять в замке.

Катарина рассмеялась.

  Что? – спросил Пьетр.

  Я думала об Арсиное. О том, как легко и грустно будет её

убивать после смерти Мирабеллы.

Пьетр рассмеялся. Он привлёк её к себе.

  Поцелуй меня,   промолвил он – и она повиновалась. Она

становилась смелее – и нежно прикусила губу.