Готовьте ваш багаж и немедленно предупредите... своего коллегу.

Поспешите...

С Мацумото у Гвидо разговор вышел короткий и конструктивный. Единственная небольшая задержка была вызвана только тем, что проживал представитель "Дженерал Трэндс" все‑таки в номере сто сорок первом. Представительный робот‑стюард заботливо волок туда не слишком обременительный багаж японца, к счастью заботливо снабженный бирочкой. Далее дело развивалось в точности по программе зачета первого семестра любой средней руки разведшколы.

Гвидо сымитировал входной сигнал робота, вырубил стандартным приемом

Мицуи на необходимые три‑четыре минуты, ввел ему "колымский бальзам" и,

ожидая покуда последний подействует, наскоро осмотрел каюту. Осмотр ничего

толкового не дал, а вот под действием "бальзама" Мицуи раскололся:

относительно того, что на корабле произошло убийство он был уже в курсе ‑

его блок связи (как и принято в таких делах) был выведен на капитанский

селектор. Мало того, проклятый выпускник "Школы теней" предвидел

неминуемый визит кого‑то из коллег‑конкурентов и ввел себе пару

блокаторов. Правда, на старого знакомого Гвидо в сочетании с "колымским бальзамом" он все‑таки не рассчитывал, а поэтому дело ограничилось пустяками. Утирая разбитые носы, старые знакомые обменялись кое‑какой взаимно‑полезной информацией. Весь подозрительный промежуток времени, Мицуи к госпитальному отсеку не приближался, а держал под контролем ходы к карцеру (Гвидо уже порядком поднадоела суета вокруг "объекта Чичел", но интерес к последнему в круг его профессиональных обязанностей не входил. Зато местонахождение Мацумото легко поддавалось проверке). О том, что мил‑друг Якопетти‑Сфорца явно пасет его же "объект" Мицуи знал, и особо это его не волновало. Но теперь то обстоятельство, что начался отстрел загонщиков Чичела, Мицуи крепко обеспокоило...

– А теперь скажи, – тихо спросил Гвидо, доставая на всякий случай вторую шприц‑ампулу и игнорируя надрывающийся сигнал вызова своего блока связи. – Кто живет в триста сороковой? И какие у тебя с ним дела?

– В триста сороковой? Сроду не интересовался... Это тебе даже бортовой компьютер доложит... А дел у меня с этим жителем – тем более никаких...

– Ну, тогда пошли... – ласково сказал Гвидо...

– Я... не...

Но чертова химия продолжала действовать. Пошатываясь Мацумото

поднялся с места, подошел к двери и, еще, видно за что‑то в себе цепляясь, дурашливым жестом пригласил Гвидо проходить первым. Тот грубовато подтолкнул его и такими вот тычками, не обнажая ствола, погнал его к лифту, потом, к триста сороковой. У самой двери сунул ему отмычку. Одуревший японец повернулся к нему жалковато улыбаясь и словно чего‑то ища в его глазах, не нашел и уверенно – никакая химия не снимает профессиональных навыков – бесшумно отпер дверь. Шагнул внутрь.

Капитан Вартанян твердым шагом дошел до дверей своего кабинета, запер их за собой, снял форменную фуражку, повесил на табельный крюк и только тогда позволил себе обтереть покрывший лицо и шею мелкий, бисерный пот безупречно чистым платком.

Платок он бросил в корзину утилизатора, подошел к капитанскому сейфу, отпер главную (большую) дверцу, потом – соответствующим числом поворотов и оттяжек – малую. В открывшуюся стальную полость – щель аккуратно забросил свою лицензию – сегодня его даже не попросили достать ее из внутреннего кармана, а ведь могла она и полететь ему в физиономию, разорванная на столько кусков, на сколько хватило бы зла у Федерального Следователя – и ни один апелляционный суд не аннулировал бы этот поступок чиновника такого ранга... Капитан Акоп запер эту малую дверцу на сколько положено щелчков и оборотов и открыл другую – рядом.