– Вырвем тварь из архивариуса, тогда фей изгонит её в междумирье.

Заложив раненое крыло за спину и пустив в архивариуса несколько агатовых молний, чёрный фей начал отступать к перевёрнутому дереву.

Пузырь показывал грозу над морем. Волны наползали друг на друга, меряясь высотой пенных шапок. Тёмное небо изрыгало святящееся росчерки, с шипением падающие в воду.

Архивариус начертил перед собой, вспыхнувший голубым, овал, в котором беззвучно утонули фейины молнии и грязной жижей пролились на землю, втягиваясь в почву.

– Времени мало, – зашептал Оливье. – Ты проведёшь ритуал!

– Я?

– Не ори, крысёныш! Сам я не могу!

Дядя наклонился и извлёк из бездонной сумки маску.

– Всегда ношу с собой! – беспокойно проговорил он, протягивая мне.

Я её хорошо знал. Шаман сделал её из цельного куска дерева и раскрасил яркими красками. Вырезанная рожа напоминала волка с оскаленной пастью, вылезшими из орбит глазами и торчащим языком.

Я поднял маску к лицу. Знакомый запах лиственницы со Скалы советов.

– Откуда она у вас? – растерялся я.

– Забыл! Обменял на твоё ученичество, – усмехнулся Оливье. – Расправь уши и запоминай, судьба тридцати миров в твоих руках.

Опять? Она уже один раз попала в мои лапы и чем всё закончилось.

Фей отступал, выплескивая агатовые искры из крыльев. Архивариус шёл напролом, не отворачивая. Загородившись водяным щитом он медленно, но неотвратимо пёр на Душегуба, прижимая того к дереву.

В пузыре лил дождь. Капли били по морю. Испарялись струйками пара и превращались в сверкающие тени.

– Под маской зажмурься и читай мантру очищения. Она фиолетовая.

– Какая…

– Я объясню, – как всегда влез голем.

– Когда крикну, вой и беги на архивариуса!

– Рехнулись? – взвизгнул я, протягивая маску.

– Заткнись, ученик, другого выхода нет!

Он отступил от меня.

– Я подберусь к Душегубчику и расскажу наш план…

От грохота задрожала земля. Чёрный фей споткнулся, и молния врезались в землю перед архивариусом. Поляну тряхнуло так, что я едва устоял на ногах. Подождав, пока осядет поднявшаяся пыль, Мровкуб перескочил через яму и печатая шаги, упрямо двинулся на Душегуба.

Оливье, пригибаясь, бросился наперерез фею.

– Закрой глаза! Представь, что твоё тело окружает фиолетовое сияние, беги и вой!

– Не хочу! Издеваетесь? Выть-то зачем?

– Не ожидал от тебя такого вопроса, – признался голем. – Думал, что уж в вое-то ты разбираешься.

– Нет, – зло ответил я, вертя в руках маску.

Чем дольше я её держал, тем сильнее хотелось надеть. Поглотитель побери Оливье, голема и архивариуса, вместе с засевшей в нём тварью! Почему совершать безумства должен именно я?

– Вой – разрушает похитительские чары, а при определённом умении…

– Ладно, – пробормотал я.

Не скажу, что убедил, но надо пробовать. У меня вспотели ладони. Маска почти кричала: «Одень меня!» И я уже не мог сопротивляться. Руки вцепились в дерево, и сами тянули её к лицу.

– Давай скорее, Оливье уже подобрался к фею!

Я прижал маску к голове и облегченно выдохнул. Почти впору, только сползает на бок, закрывая левый глаз. Дядя что пытался переделать её под себя?

Я пошёл на архивариуса, представляя фиолетовое сияние. Открыл рот, собираясь завыть, но не смог. Дыхание сперло. Вместо воя вырвался скрип, словно я кашлянул. Щеки залила краска. Что я пьяный орк? Бегать по полю и выть! Да старейшины бы со стыда под землю провалились.

– Чего ты? – волновался голем. – Давай! Мы теряем время. Ещё чуть-чуть, и будет поздно!

– Не могу, – смутился я.