– Как ни называй, но от пустых слов, они перешли к действиям. Два года назад загадочно исчез Оберег путей.

Мы с Евлампием переглянулись, мол, что ещё за штука.

– Это тайна тайн, – понизив голос, произнесла Оксана. – Оберег хранился в мире летающих городов в резиденции Ордена. После войны с поглотителями его оставили на хранение моему деду. Мы тщательно скрывали тайник. О нём знали всего несколько приближенных защитников. Кардинал Динарий был одним из них. Как раз перед его отлучкой на праздник урожая, Оберег как сквозь землю провалился. После этого из Отдельного мира к нам полезли поглотители магии.

– Чудовища свободно разгуливают по тридцати мирам, и никто не знает? – вскрикнул Евлампий.

– Они нигде не бродят, – строго сказала Оксана. – Защитники всех переловили, ни один не ушел.

– Всё равно, – не унимался голем. – Это же ужасная опасность! Мы должны всем рассказать!

– Зачем? Чтобы поднялась паника? Кому надо, тот и так знает.

– Волшебники должны знать правду! – не слишком уверенно проскандировал Евлампий.

– Молчи, слуга, – отрезала Оксана.

– Ты ищешь Оберег путей, чтобы на место его вернуть и проход закрыть? – поинтересовался я.

– Да, – сказала Оксана. – Так и было, пока не пропал принц Благодатных земель. Король умер, и принц должен был занять трон, но его похитили. Это тоже секрет. Никто, кроме королевской семьи и приближенных не знает об исчезновении. Пока принц не вернётся в Благодатные земли, королевством будет править брат покойного короля.

– И что? – не понял я.

– Константин совершенно безумен! Он размахивает радужным скипетром, как мечом! А это тоже ключ. Он хранился в королевском дворце Благограда сто лет. Передавался от короля к королю вместе с регалиями Благодатных земель, только в тайне. А теперь Константин хочет с его помощью восстановить радужный мост.

– Кошмар, – снова подал голос Евлампий. – Радужный мост соединял Благодатные земли с Отдельным миром. Что надо этим изменникам?

– Чтобы чародеи перестали беспечно черпать из источника и уничтожать всё вокруг, они хотят открыть Отдельный мир! Они верят, что тогда энергия будет течь свободно, не нужно будет никаких переселений, и даже гибнущий бронепояс восстановится и расцветёт!

– Какая ограниченность, безумцы! Они всех нас погубят! – запричитал Евлампий.

Я тоже струхнул. Новое вторжение? Такого тридцать миров могут и не пережить.

– Сейчас важно другое! – оборвала защитница. – Если мы не вернём принца, Константин откроет ещё один путь в Отдельный мир, а император такого не потерпит. Так что хватит болтать, пора сражаться!

– Мы почти пришли, – предупредил я. – Последний вопрос можно?

– Спрашивай, – разрешила Оксана. – Только быстро.

– Это перо, которым вы стражников усыпили?

– Перо птицы Сирин погружает в сон с самыми жуткими кошмарами. Целый час ужаса, от которого нельзя проснуться!

– Понятно.

Мы остановились посреди улицы, втекающей в площадь кузнецов. Огромные палатки исторгали снопы пара и пепла. Оттуда разносился жуткий шум. Тысячи молотов одновременно падали на сотни наковален, рассеивая по округе металлический звон. Снующие между прилавков зазывалы пытались перекрыть гул работы молотобойцев и крики продавцов. Покупатели старались переорать и тех, и других. Гвалт стоял такой, что я не слышал даже голема, упорно вопящего в ухо.

Оксана взяла меня за руку и потащила к магазину в потемневшей от копоти витрине которого сверкала серебряная посуда. Прижалась губами к уху так, что меня прострелила молния, опалив сердце, и крикнула:

– Наковальня Дагара.

Я кивнул, знаю такую.