— Бренди, — пояснила она.

— Благодарю. — Я выпил, подождал минуту и начал подниматься на ноги. — А где этот... эти...

Я уже почти вышел из кабины, когда она вдруг положила руку мне на грудь и сказала:

— Сядь. Я восхищаюсь твоей тупостью, но они уже ушли. А тебе пока лучше отдохнуть.

— Я уже наотдыхался.

Все же я сел, и она опустилась на стул напротив меня.

— Что тут происходит? — спросил я.

— Уже ничего. Все посетители разошлись.

— Нельзя не восхититься их здравым смыслом, — пробормотал я.

— Пушка, Звонок и Арти обыскали тебя, проверили все карманы и бумажник, потом положили все на место и ушли.

— Классно. — Я поразмышлял минуту-другую и переспросил: — Звонок? Звонок Миллер? — Это должен был быть он; вряд ли есть еще один преступник с такой же кличкой.

— Да-да, этот ковбой. И Арти Пейн. А ты — Шелл Скотт, детектив.

Я посмотрел на нее через стол.

— Все правильно. Это плохо?

— Я этого не говорила. Скорее... как бы это сказать... любопытно.

— О да. Пожалуй. — Больше я ничего не прибавил. Я не собирался охмурять девушку; она могла воспользоваться открывшейся возможностью — или не воспользоваться, по своему усмотрению. Я только сказал: — Я понял, что вы предпочитаете Пушку.

— Да я его и не предпочитаю, — возразила Луиз. — Это он предпочел меня. Он... можно сказать, он ухаживает за мной. Но пока безуспешно.

— Воображаю, какую он ведет планомерную осаду, — заметил я. — Он просто обязан. Ну, вы понимаете, — цветы, конфеты, красивые побрякушки и тому подобное.

— И тому подобное. Он приказал мне держаться от тебя подальше.

— А мне показалось, что вы из тех девушек, которых можно только просить, но не приказывать.

— А я из тех и есть, — вскинула она голову.

— Вот я и прошу. Поужинать. Сегодня, — сказал я.

— Возможно. — Она бросила взгляд на дверь. — Посетители. Я должна вернуться на место. — И она вышла. Естественно, я проводил ее взглядом.

Я заказал спиртное и, медленно потягивая виски с содовой, собрал вместе обрывки фраз и намеки. Звонок Миллер. Преступник, которому везет с приговорами и в послужном списке которого числится добрая половина кодекса — в основном, однако, подозрения в краже. Мастер на все руки преступного ремесла, он был и посудомойкой, и банковским клерком, и слесарем, и взломщиком, и барменом, и штрейкбрехером, и конечно же ковбоем. Я зафиксировал в гудящей голове этот важный пункт и стал соображать дальше. Вчера бродяга Джо ввалился в этот бар и в алкогольном бреду увидел, как Пушка дарил Луиз красивую побрякушку. Я не понимал, однако, роли Луиз. Сегодня Звонок Миллер прочел описание этого браслета в моем списке, вызвал Пушку и Арти Пейна. Пушка дал мне понять, что я веду себя глупо. Звучало логично. Я встал.

Проходя мимо игорного столика, я остановился. Луиз была одна.

— Ну и? — спросил я.

Она покусала внутреннюю сторону губы.

— А куда мы пойдем?

— Гроув подойдет? — предложил я.

— Шоколадный Гроув?

— Ну да. А то можно на Стрип, к Гиро, Мокамбо или к Кею Томпсону, или к братьям Уильямс, — перечислил я.

— У тебя на лице уже проступили синяки, — заметила Луиз. — Ничего?

— Я приложу к ним лед.