– Звучит угрожающе, – заметила Ирина. Она тоже отпила из чашки и отметила про себя, что Глеб Петрович варит кофе лучше. – Карфаген будет разрушен, да?

– Вот именно, – подтвердил Виктор.

– Перед лицом такой решимости слабой женщине остается только капитулировать. Я могу хотя бы выдвинуть условия капитуляции?

– Так об этом же и разговор! Я как джентльмен готов на любые условия, чтобы избежать напрасного кровопролития.

– Ага, – удовлетворенно сказала Ирина и задумалась. Честно говоря, она забыла о собственном дне рождения так основательно, что, если бы Виктор не напомнил, вполне могла бы пропустить эту знаменательную дату. Так что в данный момент она при всем своем желании не могла выдвинуть никаких особых условий – у нее их просто не было. – Слушай, – сказала она, осознав этот печальный факт, – а может, все-таки плюнем? Как сказал один умный человек, день рождения – это напоминание о том, что наша жизнь стала еще на один год короче. Что тут праздновать?

– Нет уж, дудки, – сказал Виктор. – В этой жизни не так уж много настоящих праздников, и я не позволю украсть у себя еще один. Даже тебе не позволю, ясно?

– Ясно, – сказала Ирина. Разговор этот был лишним, ненужным, и ей хотелось, чтобы он поскорее кончился. – Ну, тогда давай просто посидим вдвоем...

– Если ты настаиваешь, мы так и поступим, – сказал Виктор. Вид у него был слегка озабоченный. – Но это будет уже не праздник, а так... В последнее время ты постоянно думаешь об этой картине. Говорить о ней со мной ты не хочешь, блюдешь тайну следствия...

– Я?! Да нет там никаких тайн, сплошное топтание на месте. Я тебе уже давным-давно все рассказала, и ничего нового добавить не могу.

– Но думать об этом продолжаешь. И не спорь, я ведь не слепой. Хорошенькие у нас с тобой получатся посиделки!

– Ну, хорошо, – сдалась Ирина. – Что же ты предлагаешь?

– Позвать гостей, – сказал Виктор. – Прямо сюда. Если погода не испортится, можно накрыть стол на свежем воздухе, прямо у воды. Шашлычки, вино, задушевная беседа...

– Какая задушевная беседа?! С кем? Опомнись, что ты такое говоришь? Назови мне хотя бы одного своего знакомого, с которым я могла бы вести задушевные беседы! Да и ты тоже, если уж на то пошло...

– Это же не мой день рождения, а твой. Пригласи своих знакомых и беседуй с ними.

– Еще лучше! Во-первых, ты тогда умрешь от скуки. А во-вторых, умру я, и по той же самой причине.

– Да, – согласился Виктор, – куда ни кинь – все клин. Слушай, ты когда-нибудь задумывалась о том, что чем старше становишься и чем выше поднимаешься, тем меньше у тебя остается друзей? Сплошные нужные люди, по-человечески выпить не с кем!

– Тоже мне, открытие, – сказала Ирина.

– А ты позови своих подруг, – предложил Виктор.

– Каких еще подруг? – искренне удивилась Ирина. – Ты же сам только что все очень хорошо объяснил насчет друзей. А с подругами еще сложнее. Женская дружба – понятие специфическое. Я лучше лягу спать с коброй, чем позову сюда, в твой дом, кого-нибудь из своих так называемых подруг.

– Иногда с тобой бывает очень трудно, – заметил Виктор. Тон у него был шутливый и легкомысленный, но высокий лоб над прямым античным носом прорезала хорошо знакомая Ирине поперечная складочка, служившая у Виктора признаком сдерживаемого раздражения.

– Прости, – в третий раз за последние десять минут произнесла Ирина, чувствуя прилив ответного раздражения.