Дэйл, конечно, не был виноват в том, что сказал это Рэндэлу, но всё равно потом сильно упрекал себя. На подходе к самолёту протосс незаметно взял в руку пистолет с уже прикрученным глушителем, и, не доставая его из сумки, два раза беззвучно выстрелил сквозь ткань. Это заметили только Чип и Дэйл, а Дэвид узнал об этом уже в воздухе.

— Тебе что, делать не хрен? — как так и надо спросил Чип. Дэйл стоял и не мог пошевелиться. Его еле сдвинули с места и потащили за собой.

— Уйдите, я не полечу никуда! — завопил он. Люди начали обращать на него внимание.

— Спокойно, парень, сейчас ты сядешь на борт и полетишь с нами в Амстердам, — твёрдо сказал Рэндэл. Дэйл не пошевелился. — Хочешь остаться? Пожалуйста, иди в полицию, только тебя в тюрьму посадят, а скорее всего просто убьют. Или это не ты украл документы на Ингрэде, и потом вместе с Хэнком передал их в РипП?

— Идём, времени нет! — позвал их Дэвид, ждущий на трапе. Чип вообще давно уже сидел в салоне.

Рэндэл молча стоял перед Дэйлом, потом оставил Дэйла одного и прошёл в самолёт.

— Дурак! — крикнул Дэйл, понимая что у него нет выхода. Ему тоже пришлось пойти за остальными.

Прошло только два часа, за которые самолёт успел пролететь Америку, океан и приземлиться в Амстердаме. Там их встречал радостный Хэнк, но не сам. За ним стояло ещё несколько человек, ни одного из которых Дэвид в жизни не видел.

— Привет, братва! — ещё издалека орал Хэнк. — Рэндэл, Чип, сколько лет я вас не видел!

— Восемь лет! — сразу же ответил Чип, — у нас всё отлично!

— Отлично? А почему рука перевязана?

Они наконец-то встретились и пожали руки. Скоро все уехали на трёх машинах и начали обсуждать дальнейшие планы. Люди, которые были с Хэнком, оказались членами РипП, и в то время, пока бригада Рэндэла была в Чикаго, они проделали здесь хорошую работу. Кассета и все материалы, которые подготовил журналист, были готовы к публикации, но всё же Хэнка сильно беспокоило сообщение о том, что Марти прослушивали.

— Мало ли что это журналист мог сказать вслух дома, даже просто так, — говорил Хэнк, — мы ведь не знаем даже, с каких пор его прослушивали.

— Про РипП он практически ничего не знал, — ответил Рэндэл.

— Даже если так, спецслужбы наверняка могли вас выследить, и не берут вас лишь потому, что ждут, пока вы не выйдете на РипП.

— Зато нас они в любой момент могут найти, но сейчас стоит подумать о другом.

— О чём?

— Стоит ли вообще всё это делать.

Хэнк непонимающе смотрел на Рэндэла. У него не было даже такой мысли, что можно всё бросить и вернуться домой.

— Я говорю, что стоит лишь подумать, — продолжал прот, — ты представляешь что это будет? Может мы и предотвратим войну, но если наоборот? Если твой РипП убьёт Шремана, а на его место станет Лэйтон и все наши материалы посчитают подделкой?

— Слишком их много, чтобы посчитать недействительными.

— Люди могут не поверить, я и пяти дней не прожил среди них, но мнение у меня сложилось, скажем, не лучшее.

— Не совсем это так… — сказал Хэнк, опустив голову. Внезапно он повеселел, улыбнулся и спросил. — Рэндэл, ты так и не сказал, как тебе здесь?

— В смысле, у людей?

— Да.

— Дерьмо собачье. Одни запреты, нельзя даже материться и пить в неположенном месте.